В рядах самой большевистской партии лишь небольшое ядро профессиональных революционеров, изучивших марксизм в царских «тюремных университетах», имело некоторое представление о конечной цели революции, но большинство из них вскоре погибло в огне гражданской войны. Для огромных же масс народа - что социализм, что коммунизм, что любые другие «-измы» - все они оставались темным лесом. Даже у тех рабочих и крестьян, кто посчитал себя достаточно «сознательным» для вступления в коммунистическую партию, в действительности, вместо научного коммунистического мировоззрения, последнее представляло собою бесформенную мешанину недопонятых политических понятий и искаженных квазинаучных представлений. И, тем не менее, именно этими понятиями и представлениями молодые коммунисты, как умели, руководствовались и ухитрялись при этом вести за собою остальной - полностью неграмотный - народ.
Если незабвенный Василий Иванович Чапаев, гордившийся тем, что «академиев» не кончал, но хоть немного в академии все же учившийся, принародно заблудился в трех соснах революции (большевики - коммунисты - Интернационал), можно - но конечно же сейчас нам это очень трудно! - вообразить интеллектуальный уровень рядовых красноармейцев и их способность к усвоению «политграмоты». Об обитателях деревенской глухомани - нечего и говорить. Отсюда ясно, как узок был круг по- настоящему «сознательных» членов партии, способных принимать участие в обсуждении партийной программы, не говоря уже о составлении последней, являвшемся, следовательно, уделом немногих избранных.
Вот эти большевистские теоретики во главе с Лениным и определили конечной целью революции построение для всего человечества (которое, как водится, забыли спросить, хочет ли оно этого) нового, справедливого общества.
Чем же располагали большевики для реализации этой задачи?
Огромной по территории страною (но на большей ее части царили, по Ленину, «патриархальщина, полу дикость и самая настоящая дикость»);
мощнейшим экономическим организмом России, слабо связанным с мировой экономикой и малочувствительным ко вражеским блокадам (но, составляя 10% человечества, Россия производила лишь 5% мировой промышленной продукции, т.е. производительность труда в ее промышленности OI.I/I в 2 раза ниже невысокого в те времена среднемирового уровня);
полутораста миллионным вооруженным народом, охваченным революционным порывом (но партийной программы этот народ либо не понял, либо не читал, либо вообще не мог читать по неграмотности, а энтузиазм его - объяснялся тем, что, собрав свой первый урожай со своей - наконец-то! - почти собственной земли, этот народ впервые стал кушать досыта); быстро разбухающей по численности партией (но большая часть большевиков с дореволюционным стажем погибла в гражданской войне, а пришедшим в правящую партию после ее победы - доверять опасно);
теоретическим обоснованием основ нового общества, данным когда-то Марксом и Энгельсом (которые не могли предвидеть и указать конкретные пути к нему, тем более с учетом специфики России); и т.д.
С учетом всех этих условий затею большевиков нельзя не назвать дерзкой. Но они смело взялись за осуществление своей программы.
В руках большевиков имелся мощный инструмент для решения социальных задач - государство нового типа, получившего название «советского». Нужно сразу же оговориться, что тип государства, сложившийся в России при Сталине и в последующие эпохи, тоже называемый «советским», в действительности не имеет ничего общего с советским государством Ленинского времени, кроме названия.
Сталин, совершенно извратив самую сущность советской власти, только для виду сохранил всю прежнюю советскую терминологию. По «Сталинской» конституции 1936 года, территориальные органы управления всех уровней, начиная с высшего, состояли из депутатов, избранных гражданами прямым голосованием по месту жительства, т.е. по форме не отличались от подобных же органов представительной буржуазной демократии. Увидеть идентичность гражданам СССР мешал тоталитарный режим, не допускавший плюрализма на выборах (т.е. выбора из нескольких кандидатов), в силу чего иллюзорная «политическая жизнь» в СССР была резко не похожа ни западную.