V
Власть отделяет человека от человека.
Собственность уничтожена. Барьер между человеком и вещами разрушен. Человек имеет полную возможность распоряжаться всеми продуктами, необходимыми для его творчества. Но достаточно ли этого? Действительно ли свободен человек, как только уничтожена собственность? Социализм на эти вопросы, повидимому, отвечает положительно, ибо для него свобода в сущности сливается со свободой экономической. В его глазах человек почти исключительно производитель, какой то абстрактный homo œconomicus. Иначе отвечает на все эти вопросы анархизм. Быть свободный в анархистском смысле слова значит дать полный простор всем творческий силам человека во всех областях человеческой жизни.
Достаточно ли для такого всестороннего творчества экономической свободы, т. е. коммунистической формы собственности? Нет, недостаточно, отвечает анархизм. Чтобы творить, человеку нужны не только вещи; человек не только не может творить в пустом пространстве, он также ничего не может создать один. Как человеку нужны вещи, как объект его работы, как среда, на которую изливается его энергия, точно также нужны человеку другие люди, так сказать, со-субъекты его творчества, нужны живые силы других людей, чтобы стимулировать и увеличивать его собственную энергию. Мы видели, что собственность отделяет человека от объективных элементов творчества, от вещей. Нет ли таких сил, которые разделяли бы субъективные элементы, т. е. людей? нет ли каких либо барьеров между одним и другим человеком?
Соединение человека с вещами совершается в высшей степени просто — механический актом обладания. Соединение людей бесконечно сложнее, ибо каждый человек представляет собою личность, т. е. нечто мыслящее, чувствующее и способное оказывать сознательное сопротивление всему, чуждому его внутреннему миру. Соединение людей для какой бы то ни было общей работы, общего творчества предполагает на первом плане некоторое духовное соглашение: люди должны свидеться, собраться, столковаться, прийти к определенному соглашению, так сказать, сорганизовать свои индивидуальные психики и соединить, слить свои индивидуальные действия. Есть ли такая возможность в современной обществе? Имеет ли человек полную возможность передавать свои мысли и чувства другим людям? Имеет ли человек возможность свободно комбинировать свои и чужие силы для общей цели? На все эти вопросы анархизм дает выразительный ответ: нет и нет! Общение с другими людьми так же мало свободно, как и общение человека с вещами. Между человеком и человеком вырос такой же высокий барьер как собственность, который отличается от нее только названием: он называется Властью. Собственность—Власть только родные сестры, вскормленные одною и той же матерью — рабством.
В далекую от нас эпоху рабства работник так мало производит, что его господин, чтобы извлечь все возможное из него, должен превратить всю жизнь его по возможности в рабочее время, регламентировать все мелочи домашнего обихода работника. Орудия в то время так просты, что получи раб одно право свободного передвижения, рабовладельцы совершенно потеряли бы все свои привилегии, рабы почти все поголовно ушли бы от своих господ и, при обилии свободных земель, когда земледелие было почти исключи-тельным источником жизни, устроились бы на совершенно свободных началах. При таких условиях эксплуататоры рассматривают всякое действие работника, как свою неотчуждаемую собственность. Каждая капля энергии раба есть известная производительная сила, которую „экономный“ хозяин должен использовать. В глазах класса господ нет принципиального отличия между вещью и действиями, т. е. личностью раба, так как сам раб рассматривается как вещь. В эпоху рабства, стало быть, идея и институт собственности включают в себя, покрывают собою идею и институты власти — собственность и государство совпадают.