Ответ на вопрос о том, полагается ли обычному верующему слышать богов, во многом зависит от культурного контекста. В некоторых неоязыческих группах, например, бытует мнение, что постоянно общаться с богами запросто могли бы все без исключения, если бы в детстве нам не внушали, что это невозможно. Этой теории сопутствует представление о том, что для общения с богами любому человеку достаточно лишь искренне поверить в то, что это возможно и доступно, — и контакт непременно установится; однако опыт, к сожалению, показывает, что это не так. Да, никаких догматических запретов на общение со Священными Силами для тех или иных категорий людей в неоязычестве нет, и это обстоятельство провоцирует наивную убежденность в том, что мистиком и медиумом может стать любой, кто приложит к этому достаточно усилий. Но это представление коренным образом противоречит тому факту, что в первобытных общинах видеть, слышать и воспринимать богов и духов и/или общаться с ними могли далеко не все — несмотря на то, что верили в них все поголовно. Если бы в менее «цивилизованные» времена дело обстояло иначе, племя не нуждалось бы в профессиональном шамане.
Азиатским культурам, напротив, свойственно убеждение в том, что у всех нас, не считая лишь немногих необычно одаренных людей, возможность общаться с духовными силами от природы заблокирована, и если мы хотим снять этот блок, то нужно очень много и упорно трудиться — медитировать, соблюдать особую диету и всячески себя ограничивать во многих других отношениях. Если мы будем усердно стараться, то, возможно, рано или поздно очистимся и обретем связь с Божественным, но просто так этот дар не дается почти никому. Еще одной позиции по этому вопросу придерживаются некоторые аборигенные культуры, в которых принято считать, что устойчивая и качественная двусторонняя связь с Духом (или духами) может развиться лишь в результате осознанной практики измененных состояний сознания. С этой точки зрения, достичь измененного состояния при помощи тех или иных специальных техник, теоретически, может любой, но далеко не каждому это пойдет на пользу, потому что без помощи самих духов заниматься такими вещами очень опасно. А для того, чтобы заручиться помощью духов, необходимо для начала установить с ними контакт, попросить их о поддержке и удостовериться, что они согласились. В итоге получается, что подобные практики доступны лишь тем, кто исходно обладает хотя бы зачатками врожденного дара.
В монотеистических религиях ожидания на этот счет обычно определяются принятыми догмами. В некоторых религиях такого рода общение с Богом — исключительная привилегия духовенства или, в особых случаях, отдельных мистиков, удостоившихся официального признания при жизни или, чаще, посмертно, когда становится возможным перетолковать те или иные их слова в русле ортодоксального учения. Другие монотеистические религии позволяют устанавливать личные отношения с Богом всем прихожанам, исходя из предпосылки, что если человек будет достаточно искренне верить и усиленно молиться, то Бог почтит его своим вниманием и присутствием. В этих системах возможность личного контакта с Богом используется как поощрительный «пряник» для более усердной религиозной практики. Однако в других монотеистических деноминациях — особенно таких, у которых предыдущая категория вызывает подозрения и неприязнь, — принято считать, что Бог с нами больше не общается (или не общался вообще никогда), но, тем не менее, наблюдает за человечеством и требует веры в свое существование. В контексте таких учений мистическая связь с Божественным осуждается как обман или безумие, а единственным достойным подходом к религии считается бездоказательная вера.