Немного истории: первым в явной форме поставил вопрос об управлении сложными системами известный физик М. Ампер (1834 г.). Он выделил специальную науку об управлении государством и назвал ее кибернетикой (от греч. — «искусство управления кораблем»). Однако эта наука родилась слишком рано, из современников Ампера никто ее не воспринял и на 50 лет она была забыта (примеров забытых научных открытий много).
Следующий шаг сделал в 1891 г. Е. Федоров (известный кристаллограф), открывший, что в природе может существовать только 230 различных типов кристаллической решетки: все необозримое многообразие природных тел реализуется из небольшого числа исходных форм. Оказалось это верно и для языковых устных и письменных построений, архитектурных строений, музыки и т. д. Федоров назвал данную особенность систем их «жизненной подвижностью».
Следующая ступень в изучении системности связана с именем А. Богданова. В 1911 г. он опубликовал книгу «Всеобщая организационная наука (тектология)». Основная идея Богданова состоит в том, что все объекты и процессы имеют определенный уровень организованности. Все явления рассматриваются как непрерывные процессы организации и дезорганизации. Богданов считал, что уровень организации тем выше, чем сильнее свойства целого отличаются от простой суммы свойств его частей.
Наконец, в 1948 г. Н. Винер опубликовал свою знаменитую «Кибернетику» [4]. Как всегда, появились две крайние точки зрения: одна — кибернетика это лженаука, другая — кибернетика это наука, способная объяснить все. Однако, А. Колмогоров определил ее как науку «о системах, воспринимающих, хранящих, перерабатывающих и использующих информацию». Причем речь шла не вообще о системах, а системах типа ЭВМ.
Независимо от кибернетики велась работа по созданию общей теории систем. Здесь основная идея Л. Берталанфи (1950 г.) состояла в отыскании сходства законов из различных научных дисциплин в надежде обобщая их, вывести общие закономерности. К настоящему времени накоплено достаточно данных, благодаря которым может быть сформулирован целый ряд обобщающих системных теорем:
1. Система тем более стабильна, чем больше элементов и связей ее составляют (Берталанфи, Коммонер).
2. В соперничестве с другими системами выживает та из них, которая наилучшим образом способствует поступлению энергии и использует максимальное ее количество наиболее эффективным образом (Лотка, Одум, Моисеев).
3. Система не может быть описана одним параметром, она всегда существенно многомерна (Митчерлих).
4. Выносливость системы определяется самым слабым звеном в цепи ее потребностей (Либих).
5. Система не может спонтанно повысить степень своей симметрии (Кюрье).
6. С наибольшей эффективностью система функционирует в определенных пространственно-временных границах.
7. Система всегда противодействует внешнему воздействию, стремящемуся изменить ее устойчивое состояние (Ле-Шателье, Браун).
8. Система из одного устойчивого состояния может перейти в другое устойчивое состояние только через состояние хаоса (Чернавский).
9. Систему нельзя объяснить (понять), не выходя за рамки самой системы (Гёдель).
Замечательным свойством данных теорем является то, что все они верны как для живых, так и для «неживых» систем.
5.2. Информационные технологии
Совокупность полезных ископаемых, заключенных в недрах страны (руда, уголь, нефть, газ и т. д.), определяется как национальные минеральные ресурсы. Иногда их называют невозобновляемыми ресурсами. К возобновляемым материальным ресурсам относится: энергия ветра, рек, Солнца, лесов, сельскохозяйственных угодий и т. д.
99 % своего исторического пути люди имели дело в основном только с материальными объектами. Задача, решаемая на протяжении тысячелетий, заключалась в том, как умножить при помощи различных инструментов и машин мускульную силу человека.
Между тем в последней четверти XX века одним из наиболее важных национальных ресурсов промышленно развитых стран становится информация. Какой реальный смысл можно вкладывать в понятие информационные ресурсы? Ресурсы, как мы обычно понимаем, — это то, на что можно рассчитывать в материальном отношении (что нас «греет, кормит, одевает»), а не бесплотные информационные образы.
5.2.1. Информационные революции
На самых ранних этапах формирования трудовых коллективов для синхронизации выполняемых действий человеку потребовались координированные сигналы общения, сложность которых быстро возрастала с повышением сложности трудового процесса. Эту задачу человеческий мозг решал эволюционно — без искусственно созданных инструментов: развивалась и постоянно совершенствовалась человеческая речь. Речь была первым носителем человеческих знаний. Природные возможности человека по накоплению и передаче знаний впервые получили «технологическую поддержку» после создания письменности, которая стала первым историческим этапом развития информационной технологии. По археологическим данным, до этого этапа человечество просуществовало один млн. лет. То есть, отрезок времени, в течение которого человек использует информационные образы, не составляет и 1 % от возраста цивилизации. Поэтому исторический опыт, а следовательно, и глубина творческой интуиции человека на несколько порядков слабее в информационной сфере деятельности, чем в сфере традиционного материального производства.