Кунц и Логеволл пытаются ответить на один и тот же контрфактический вопрос: если бы президент Джон Кеннеди не был убит, послал ли бы он войска во Вьетнам и «американизировал» бы ту войну? Эти ученые дают очень разные ответы; впрочем, в процессе конструирования своих расходящихся контрфактических предположений они способствуют лучшему пониманию тех факторов, которые обязательно надо исследовать, чтобы обрисовать пределы контроля отдельного президента над американской внешней политикой. Согласно анализу Кунц Вьетнам — это еще одна демонстрация пределов политической автономии всякого отдельного лидера. Джонсон, как мы теперь знаем по записям из Овального кабинета, воспоминаниям помощников и документам, разрывался между своими опасениями, что эскалация в конечном итоге приведет к катастрофе, и убежденностью в том, что результатом «потери» Вьетнама станет его проигрыш в 1964 году или последующий импичмент. По мнению Кунц, Кеннеди, избранный президентом в 1960 году на платформе милитаризма и обвинений в фиктивном «ракетном отставании» эпохи холодной войны, точно так же столкнулся бы с жесткими политическими последствиями, если бы попытался вывести войска из Вьетнама после своего переизбрания в 1964 году. Согласно анализу Кунц американские президенты лишь в ограниченной степени способны были менять общественное мнение, которое тогда придерживалось агрессивного антикоммунистического внешнеполитического курса; это же верно и в отношении способности бросить вызов давним интересам и бюрократической власти ключевых групп, прежде всего военных, которые стремились блокировать любой откат от приверженности американскому курсу за границей.
Логеволл сосредотачивает свое внимание на реальном процессе принятия решений президентами и их советниками. В отличие от Кунц, гораздо больше несогласия с отправкой американских войск во Вьетнам он обнаруживает среди чиновников исполнительной ветви и в Конгрессе. Логеволл, основываясь на своем анализе заявлений и документов, излагающих позиции политиков и государственных официальных лиц в переломные 1963–1965 годы, утверждает, что решение по выводу войск из Вьетнама, не вызвав значительного сопротивления со стороны американских военных, Государственного департамента или Конгресса, мог бы принять либо Кеннеди, либо Джонсон — даже несмотря на то, что это вылилось бы в победу коммунистов. Логеволл считает, что конфиденциальные документы или публичные заявления были точным отражением действительных взглядов акторов, а следовательно, с их помощью можно предсказать те политические позиции, которые занимали бы акторы, реагируя на последующие события. Кунц избирает иной подход, прогнозируя будущие гипотетические публичные позиции как отражение давних политических и институциональных интересов, и поэтому приходит к противоположному заключению.
Очевидно, что вместе взятые противоположные контрфактические утверждения Логеволла и Кунц не позволяют ответить на вопросы, что в отношении Вьетнама предпринял бы Кеннеди во второй срок своего президентства и был ли Джонсон зачинщиком войны или, скорее, пассивной жертвой геополитических сил, запущенных задолго до того, как он стал президентом. Как бы то ни было, позиция двух этих авторов служит тому, что на первый план выдвигаются именно те факторы, которые и должны стоять в центре исследований об истоках войны США во Вьетнаме в частности и о формировании американской внешней политики в общем. Благодаря Кунц мы понимаем необходимость прояснения того, как и в какой мере общественное мнение сказывается на политических решениях. Ее утверждение, что ни Кеннеди, ни Джонсон не смогли бы отказаться от этой войны, показывает необходимость прояснения этапов и причинно-следственной направленности взаимодействия между президентской поддержкой (presidential advocacy), формированием политического курса, реализацией политического курса и общественным мнением. Контрфактическое утверждение Логеволла показывает важность точного определения того, как конфликтующие интересы элит и институциональные требования выливаются в политический курс и как и когда президенты оказываются способны воспользоваться размежеваниями подобных групп интересов, неуклонно проводя свою собственную излюбленную политику. Оба эти контрфактических утверждения представляют в ясном свете, но не решают фундаментальный вопрос о том, каким относительным весом в формировании политического курса обладали собственные предпочтения президента, общественное мнение, интересы элит и институциональные интересы. Впрочем, если в будущем мы сможем решить этот вопрос относительно войны во Вьетнаме, мы усилим свой аналитический арсенал при рассмотрении и решении похожих вопросов, касающихся политических решений в другие моменты истории США, а также создадим новую рубрику для постановки подобных вопросов, затрагивающих процесс принятия политических решений в других государствах.