Мне выдали пакет с одеждой заключенного, подушкой, простынями и одеялом. Я должен был переодеться и снять свою гражданскую одежду. Я сделал это и отдал надзирателям все, что имел с собой, кроме книг: деньги, ключи, документы, кошелек.
Один чемодан нес я сам, два других несли надзиратели. Меня привели в камеру размером 2 х 3 м с небольшим окошком, выходившим на тюремный двор, кроватью, стулом и туалетом.
Жизнь была монотонной. Подъем в 6.00, завтрак в 6.30, начало обязательной работы в 7.00, конец работы в 16.30. Обед в 11.30, ужин в 16.30.
В тюрьме находилось около 120 заключенных, сидевших за самые разные преступления. С 17.00 до 23.30 можно было делать, что угодно. Имелись телевизионный зал (в каждом здании), спортзалы, библиотека и т. д. Каждую субботу с 11.15 до 16.15 можно было принимать посетителей. По субботам и воскресеньям мы не работали.
На следующий день после прибытия я передал в библиотеку по два экземпляра моих книг. Большинство заключенных уже знало, кто я, и я постоянно говорил с ними о ревизионизме и господстве евреев. Существовала культурная организация заключенных «Зигзаг», которая проводила самодеятельные мероприятия. В пятницу 26 апреля 1991 г. я прочитал доклад о ревизионизме с последующими ответами на вопросы. Присутствовали все 120 заключенных. Общая реакция была положительной. Многие уже были в курсе дела: за первую неделю я раздал моим товарищам по заключению 150 книг.
В понедельник 22 апреля я обратился к начальству тюрьмы разрешить мне забрать остальные книги из багажника моей машины. Один надзиратель проводил меня и даже помог мне донести две коробки. Большая часть надзирателей получила от меня по одному экземпляру моих книг. Всего я раздал заключенным и надзирателям больше 300 книг. У меня ничего не осталось, а каждый день приходили новые люди и просили у меня книги, особенно после моего доклада.
Начальство ничего не имело против. Директор тюрьмы и его заместитель тоже получили свои экземпляры. Для заключенных я был доказательством того, что шведская «юстиция» коррумпирована. Начальство тюрьмы не верило своим глазам, читая мой приговор, в котором мне вменялось в вину «неуважение» к еврейскому народу.
В своем докладе я говорил также о Вас и о французской «юстиции». Никогда прежде мне не удавалось убедить стольких людей за один раз. Это стало возможным потому, что заключенные очень чувствительны к темам, касающимся общественных репрессий. К тому же после работы и по выходным у них есть время для чтения и для размышлений.
Не следует идеализировать эту тюрьму. Это унижающее человека заведение. Но раз уж мы здесь, нужно превратить его отрицательные стороны в положительные, а не делать по примеру евреев из тюрем «лагеря уничтожения», где подавляют волю, достоинство и способность к сопротивлению свободных людей, а также истину.
Наоборот, тюрьмы, в которых сидят жертвы еврейской оккупации, ревизионисты могут превратить в «лагеря уничтожения» еврейской лжи. Один человек рассказал мне о нападении на Пьера Гийома (один из самых известных французских ревизионистов, – Прим. пер.) и его библиотеку. Это гнусность. Следует всерьез подумать, не создать ли организацию для защиты от еврейского терроризма. Надо обязательно реагировать.
Есть две возможности защититься от еврейского терроризма. Одна из них – пассивная оборона, защита таких «целей», как Вы, Гийом и его библиотека от возможных нападений… Можно и создать охрану из добровольцев для защиты угрожаемых «объектов»…
При нынешних обстоятельствах полиция и юстиция не пошевельнут и пальцем, чтобы найти и наказать преступников. Преступники, еврейские террористы, сидят за кулисами у рычагов власти. Воля евреев – закон. Еврейская власть это новый «бог» прогнившего Запада. Хотя каждый день совершаются нападения на Вас, Гийома и многих других свободных французов, полиция и политики не реагируют. Безопасность еврейских кладбищ для мертвых важней для них, чем безопасность живых представителей французского общества, таких как Вы, а безопасность Израиля важней безопасности других народов.
Пока Израиль не имеет четко обозначенных границ и целей на Ближнем Востоке и в других частях мира, еврейской наглости не будет пределов ни во Франции, ни в других странах. Пределы их наглости и их терроризму будут поставлены только тогда, когда их жертвы начнут оказывать серьезное сопротивление.
Голда Меир однажды сказала: «Израиль нельзя обозначить штрихами на географической карте, потому что Израиль везде, где живут евреи». А Моше Даян добавил: «Границы Израиля это границы, которых могут достичь наши вооруженные силы». А их вооруженные силы это не только израильская армия, но и еврейская мафия во Франции, т. е. еврейские организации, которые правят Францией.