Конечно, я спросил ее, зачем же она тогда постоянно просила давать ей йогурт, если он ей не нравился. Ответ заключался в том, что хотя ей йогурт не нравился, его любила школьная подруга, а моя дочь меняла йогуртовый напиток на кексы, которые ее подруга всегда ела на обед. Следует отметить, что ее подруга не очень любила кексы, но любила питьевой йогурт. Я спросил свою дочь: «А почему ты не попросила просто класть кексы тебе в ланчбокс?» Она ответила, что меняться продуктами питания во время обеда было очень забавно и это стало важной частью социального опыта, когда она была ребенком. Первоначально моя сеть убеждений просто не включала в себя исходное понимание того, что в обеденное время в школе моей дочери царит живая бартерная экономика. В отсутствие этой информации казалось разумным сделать вывод, что моей дочери действительно нравилось есть то, что она просила каждый день. В этом случае наблюдения не изменились бы из-за корректировки исходного убеждения — в любом случае моя дочь просила бы йогурт каждый день; однако значение этих наблюдений и выводы, которые я мог сделать из них, были бы совершенно другими.
Спасение гипотетико-дедуктивной логики
Важно отметить, что действие вспомогательных гипотез не ограничивается оценкой основной гипотезы. Появление новых гипотез может заставить вас изменить свою интерпретацию наблюдений или выводы о ситуации. Изменение любой части сети убеждений может привести к ряду компенсирующих изменений в других частях. Когда я был студентом-медиком, я провел четыре недели стажировки в психиатрическом стационаре в больнице при моей медицинской школе. Меня вызвали для осмотра женщины, которую отправили в психиатрическое отделение. Поговорив с ней некоторое время, я узнал, что она очень расстроена тем, что кто-то имплантировал ей часы в грудную клетку. Она была уверена в этом, потому что постоянно слышала «тиканье» часов. Я отметил в своих записях, что она страдает слуховыми галлюцинациями, записал ее анамнез, а затем провел медицинский осмотр. Во время осмотра я заметил у нее на груди шрам от стернотомии (ей сделали операцию на грудной клетке). Когда я приложил стетоскоп к ее груди, к своему удивлению, я услышал громкое и постоянное тиканье внутри, как она и описывала. В ходе дальнейшей беседы она рассказала, что несколько лет назад перенесла операцию на открытом сердце (факт, который я не смог выяснить, а она не сочла нужным упомянуть, когда я изучал ее историю). В конце концов, мне удалось обстоятельно изучить ее медицинскую карту, и оказалось, что ей имплантировали в сердце искусственный клапан, чтобы исправить врожденный дефект. Моя первоначальная базовая гипотеза, что ощущение тиканья в груди было вызвано слуховой галлюцинацией, включала исходную вспомогательную гипотезу (или предположение) об отсутствии источника звука в ее груди — предположение, которое было ошибочным. Эта женщина неверно истолковывала звуки и страдала от непонимания причины, но мои рассуждения содержали предположение, которое, как оказалось, не соответствовало действительности. Когда я сам услышал звук, мне пришлось изменить свою конструкцию убеждений, чтобы сохранить логику ГДМ, и теперь моя вспомогательная гипотеза успешно предсказывала то, что я наблюдал, — у нее действительно слышалось тиканье в груди, но источником звука были не часы[61].
Сделав покупки, вы катите тележку с продуктами к машине, приближаясь к ней с безмятежной уверенностью носителя ГДМ. Другими словами, у вас есть сеть убеждений относительно вашей машины и ожидания относительно того, что вы испытаете. Вы нажимаете кнопку на ключе, чтобы открыть багажник, но он не открывается. Это контрастирует с вашим предсказанием, что, исходя из предпосылки, что это ваша машина и ключ открывает ее, нажатие на кнопку должно привести к открыванию багажника. Теперь логика ГДМ нарушена; багажник, который должен был открыться, не открылся. Используя классическую башню из слоновой кости ГДМ, вы использовали бы данные (которые ясны, священны и не могут быть изменены), чтобы отвергнуть одну из своих гипотез. Первым делом вы оспариваете гипотезу о том, что это действительно ваша машина. Если это ваша машина, вы можете предсказать, что на ней будет ваш номерной знак; присмотревшись, вы обнаруживаете, что регистрационный номер чужой. В свете этого нового свидетельства вы опровергаете гипотезу о том, что это ваша машина, и логика вывода восстановлена (вы не ожидали, что ваш ключ откроет чужую машину). Проблема решена, и вы отправляетесь на поиски своего автомобиля. Хотя этот пример ясен и логичен, можно придумать и другие варианты развития событий.
61
Конечно, я мог бы спасти первоначальную гипотезу, заключив, что у нас обоих слуховые галлюцинации, или с помощью многих других модификаций вспомогательных гипотез.