Священный характер данных практически не распространяется за рамки науки. Например, в уголовном праве, по крайней мере в контексте американской юриспруденции, данные не являются священными и неизменными. Возьмем гражданина, обвиненного в убийстве. И обвинение, и защита обязаны раскрывать свои выводы друг другу, а это означает, что если возникли разногласия, у них есть одинаковые (или, по крайней мере, похожие) данные — в данном случае называемые судебными доказательствами. Однозначная гипотеза прокурора состоит в том, что обвиняемый виновен, тогда как защита столь же привержена гипотезе о невиновности обвиняемого (или, по крайней мере, утверждает, что государство не может обосновать виновность обвиняемого). В случае с адвокатами защиты, если доказательства не подтверждают гипотезу (т. е. утверждение, что клиент невиновен), они могут посоветовать своему клиенту признать себя виновным и добиваться меньшего наказания. По всей вероятности, такой совет зависит не от того, виновен клиент или нет, а скорее от вероятности выигрыша в суде, о какой сделке в случае признания вины можно договориться, и потенциального приговора или штрафа в случае проигрыша.
Однако если клиент настаивает на своей невиновности, то адвокат обязан сделать все, что в его силах (в рамках закона), чтобы предотвратить оглашение изобличающих доказательств в зале суда. Если адвокат не сможет исключить доказательства, он попытается дискредитировать, исказить или опровергнуть доказательства, чтобы поддержать гипотезу о невиновности обвиняемого. Конечно, существуют разумные ограничения способов влияния на данные, поскольку адвокат не может сознательно склонять свидетелей к лжесвидетельству, но, призвав обвиняемого дать показания в суде, он может позволить ему внести доказательства, которые «заведомо» не соответствуют действительности. Хотя адвокат защиты не может намеренно сфабриковать данные, представляя доказательства, которые, как ему известно, являются ложными, он, безусловно, может отвергнуть и попытаться дискредитировать доказательства обвинения, которые, как ему известно, являются правдой. По сути, ни при каких обстоятельствах добросовестный адвокат не станет изменять или корректировать свою основную гипотезу (невиновность клиента) в соответствии с данными. Конечно, в случае защиты это не только уместно, но и обязательно. Представьте, что произойдет, если после рассмотрения доказательств адвокат убедится в виновности клиента и скорректирует гипотезу, чтобы она соответствовала данным. Затем адвокат встает в зале суда и заявляет о своей убежденности в том, что клиент действительно виновен и должен быть признан виновным в совершении преступления. Это было бы серьезным нарушением адвокатской этики и представляло бы собой злоупотребление служебным положением, потенциально ведущее к лишению адвокатского статуса и неправильному судебному разбирательству. Другими словами, потерю логической согласованности (данные не подтверждают гипотезу) нельзя исправить путем изменения гипотезы; допустимо только оспаривание данных или исходных предположений, которые могут быть искажены стороной защиты, чтобы сохранить гипотезу обвиняемой стороны.
У стороны обвинения есть право изменить свою гипотезу (в данном случае снять обвинения с обвиняемого). В таких случаях прокурор обычно просто снимает обвинения, вместо того чтобы приводить доводы в пользу невиновности обвиняемого, хотя, по общему признанию, провозглашение невиновности обычно не входит в обязанности прокурора и уж точно не является привычной ролью в этом процессе. К сожалению, было зарегистрировано множество задокументированных случаев, когда из-за близорукого фанатизма или политических амбиций прокуратура целенаправленно утаивала оправдательные доказательства от защиты и, в некоторых особенно вопиющих случаях, фабриковала ложные доказательства. К счастью, такие случаи редки (хотелось бы надеяться); большинство прокуроров — вероятно, хорошие и благородные люди, но очевидно, что отказ от гипотезы не является обязательной частью их работы, даже если данные явно опровергают ее.
Политические дебаты кажутся очень похожими на суды (по крайней мере в США). Гипотеза любой избирательной кампании состоит в том, что данные кандидаты являются лучшими претендентами на эту должность или, с более циничной точки зрения, либо наиболее вероятно избираемыми, либо наиболее управляемыми. Тем не менее рабочая гипотеза заключается в том, что они являются лучшими претендентами. Если вскроются данные, свидетельствующие об обратном, они будут дискредитированы, извращены и разбиты на тысячи частей, чтобы избежать изменения гипотезы. Рекламные буклеты, в которых утверждается, что ваш оппонент является плохим кандидатом, также являются существенной частью кампании, и стоит отметить, что привлечение детективов для обнаружения сомнительных фактов о своем оппоненте и последующего информирования общественности соответствует лучшим традициям научной практики (т. е. использование данных в качестве арбитра). Однако преднамеренное искажение данных с целью навредить противнику посредством слухов или прямой клеветы, к сожалению, также является стандартным манёвром в политической игре, но абсолютно недопустимо в научной практике.