– На остановке, будьте добры! – какой у нее голос красивый, только и успел подумать я, как она вышла.
Вот и все. Осень вновь напомнила душе о самом главном. Осенью принято грустить, никакой тебе любви. Не успел весной? Твои проблемы, нужно было раньше думать. Лишь одно я знаю точно: так, как ее, я не полюблю уже никого и никогда.
На глаза начали наворачиваться слезы. Вновь из-за нерешительности я упустил свой, возможно, последний, шанс стать счастливым.
Но мы проехали пару остановок, и в маршрутку зашла Она. Именно так, с большой буквы. Ей, как и предыдущей, сразу же уступили место. И я понял, что все, что было ДО – ошибка. А это… Это любовь, не иначе.
Осень и любовь ходят рядом
Женя Нефедова
– Систер, здорово! Принимай тару, – запыхавшийся Максим ввалился в коридор, неся коробку с банками разного калибра. – На, тут мать тебе еще пояс из собачьей шерсти передала. Радикулит, что ли?
– Да поясницу тянет, – Юля поморщилась от тупой боли.
– Стопудово, остеохондроз. Сидишь в своем банке круглосуточно. Турник тебе прикрутить надо. Есть дай! – Макс сложил руки, как в молитве, и сделал жалобное лицо.
Только сейчас девушка заметила, что за спиной брата топчется молодой человек с коробкой капусты в руках.
– Да вы издеваетесь, – взвыла Юля.
– Все вопросы к маман. Это она у нас организатор семейного досуга, – захохотал Максим. – Кстати, это Данил. Его б тоже покормить.
Юля на мгновение засмотрелась на парня: «Неужели бывают такие синие глаза? А он очень даже… вполне себе такой».
– Вы тоже «танкист»? – обратилась девушка к новому знакомому. – Или «летчик»? Я просто не знаю, за какие виртуальные войска сейчас сражается мой брат.
– Нет, – засмеялся Данил. – Я просто снимаю квартиру рядом с Максом, на одной площадке.
– Тогда проходите за стол, сосед. Надеюсь, вы не против борща и голубцов?
Максим энергично работал ложкой, поедая привычно вкусный суп, а Данил весь обед вслух удивлялся, что такие хозяйственные девушки еще существуют на белом свете. После ухода парней Юля принялась за работу.
Сентябрь каждый год наполнял ее квартиру запахами. Здесь благоухали яблоки, которые она добавляла в острую аджику, сводили с ума печеные перцы и баклажаны, превращавшиеся в овощную икру, а сладкий аромат варенья и компотов заставлял чувствовать радость даже в самую ненастную погоду.
В Юлину однушку родителями и братом в диких количествах свозились дары огорода с ботвой и хвостиками, а вывозились банки с безумной вкуснятиной. Вот и сейчас она резала, натирала и постоянно помешивала, вспоминая синие глаза.
Даже на работе спина не давала долго спокойно сидеть на месте, и Юля постоянно ерзала на стуле, пытаясь принять удобное положение.
– Это ты точно по-женски застудилась, – донеслось авторитетное мнение оператора Светланы, сидевшей за соседним столом. – У меня бабушка знаешь, как лечила? Кладешь кирпич на конфорку, потом его в ведро, а сама – сверху. Сидишь, сериал смотришь и носки вяжешь пока кирпич не остынет.
– Мракобесие какое-то, – хохотнула Юля. – Пойду, отпрошусь у Марины Викторовны.
Свободный прием был сегодня только у какого-то Лосева. Девушка поежилась, предвкушая перспективу попасть на прием к гинекологу-мужчине, но терпеть уже не было сил. В кабинете ей сразу бросилась в глаза медсестра с бюстом, выпирающим из декольте розовой медицинской формы. На этом роскошном бюсте почти потерялся бейдж с именем «Айгуль». У нее были бесконечные ресницы, густо-накрашенные пухлые губы и неестественные брови, нарисованные, как у куклы. Напротив сидел доктор, лицо которого было закрыто маской по самые глаза.
Стоп! Только не это! Синие глаза…
Юля забормотала слова извинения и попятилась спиной к выходу.
– Подожди! – почти закричал Данил и потянулся к телефону. – Лариса Николаевна, могу я попросить о личной услуге?
Ожидая коллегу, доктор что-то писал, а «кукла» залезла в телефон играть разгадывать кроссворды.
– Автор строчки «Что же будет с родиной и с нами?», шесть букв. Ну-ка, Е-С-Е-Н-И-Н. Подходит.
– Шевчук! – синхронно воскликнули Данил и Юля, которая тут же уловила восхищенный взгляд врача.
В этот момент в кабинет вплыла Лариса Николаевна и скомандовала: «Ну-с, голубушка, прошу на трон!»
– Позвольте, сколько же вам лет, милое создание?
– Двадцать пять, – опустила глаза Юля.
– Данил Александрович, предупреждать же надо! Вы в своем уме? Я же чуть в атаку с зеркалом не ринулась.