Я учился и у Сальвадора Минухина, с которым работал почти десять лет. Он, Браулио Монтальво (необыкновенно креативный) и я были одинаково охвачены энтузиазмом относительно новых направлений в терапии в 1960-е гг. Мы провели вместе много часов, обсуждая терапию и то, как подготавливать терапевтов и работников среднего звена в разных областях.
Ни один из этих учителей, которым я стольким обязан, не был ортодоксальным профессионалом в своей области. Бейтсона не слишком хорошо принимали в мире антропологов, а Эриксон, Джексон и Минухин не принадлежали к общепринятым направлениям в психотерапии, психиатрии и детской психиатрии соответственно. Уотс был, как он сам говорил, «дзэн-буддистом с черного хода». Более того, ни один из них не преподавал в академических учреждениях, исключая дополнительные, факультативные курсы. И все же их взгляды, столь отличные от взглядов остальных психологов, породили краткосрочную семейно-ориентированную терапию, которую многие академисты сейчас пытаются преподавать в университетах. Конечно же, методы обучения терапевтов меняются медленнее, чем терапевтическая практика. Возможно, это происходит прежде всего потому, что терапевты хотят учить тому же, чему учили когда-то их самих. Однако в наше время стремительных изменений в идеологии и практике такая позиция понемногу становится неприемлемой.
Писать благодарности — дело нелегкое, потому что я обязан многим своим коллегам и студентам. Я бывал на сотнях встреч, где обменивался идеями с коллегами. Я многому научился у сотен людей, которых я обучал. Многие мои студенты, как, например, Нейл Шифф (мы с удовольствием проработали вместе много лет), становились моими коллегами и супервизорами. Перечислить некоторых людей, идеи которых вошли в эту книгу, значило бы обидеть остальных, ведь так много людей принимало участие в развитии этих идей в области психотерапии.
Я хочу также выразить благодарность Мишель Николе, чьи редакторские советы существенно улучшили эту работу.
Глава 1 Обучение терапии
Сейчас для психотерапии наступило прекрасное время, потому что все меняется. Нет ничего ортодоксального. А раз нет ничего ортодоксального, то нет конформистов и нет отступников. Нет единственно верного способа проведения терапии, есть только разные способы. Вы можете создать новую технику или возродить старую, и вас при этом не назовут еретиком. Фактически, если вы присваиваете технике какое-то имя, вы можете уже основать новую психотерапевтическую школу и проводить семинары.
Можно было ожидать, что после ста лет развития психотерапии будет достигнуто согласие по некоторым основным вопросам, например относительно того, как формулировать проблему клиента и каким образом проводить интервенцию, чтобы вызвать необходимые изменения. Однако согласия нет даже в том, стоит ли клиницистам пытаться формулировать проблему клиента, проводить интервенцию и целенаправленно добиваться изменения клиента.
Начиная с 1950-х гг., с развитием поведенческих подходов и идей коммуникации, ортодоксальность ослабла и различные психотерапевтические подходы расцвели пышным цветом. Этот процесс все еще продолжается и имеет множество следствий, особенно в сфере обучения. В это время перемен каждый становится или учителем, или учеником, так как техники, создаваемые на базе новых разработок, должны быть освоены каждым практиком, который желает идти в ногу со временем. В терапевтическом интервьюировании требуются новые навыки, нужно осваивать новые пути финансирования терапии, появляются новые типы клиентов. Все больше внимания привлекает к себе краткосрочная терапия, долгосрочная терапия выходит из моды.
По мере того как изменяется сама психотерапия, многие супервизоры перестают быть ведущими специалистами в своей области, но сами просто стараются понять, что происходит. Часто они обязаны забыть то, чему их учили, чтобы попытаться научить новым подходам, основанным на совершенно противоположных предпосылках. Преподаватели, получившие ортодоксальную подготовку, рискуют заслужить неодобрение своих учителей, если попытаются измениться, т. е. попасть в ситуацию, которой многие предпочли бы избежать. Постепенно обучающиеся обнаруживают, что их учителя не согласны друг с другом, и эта разноголосица начинает сбивать их с толку. Переходя с семинара на семинар, пытаясь обучиться тому, что нужно делать с безнадежными клиентами, многие из них, разочарованные увиденным, решают, что им нужно изобрести свой собственный психотерапевтический подход.