Вопросов теперь не счесть. Где основание Иггдрасиля (не корни)? Как оно было создано? В истории о создании мира из Имира нет никакой информации о том, откуда взялся Иггдрасиль. Его создали боги? Если так, странно, что Один повесился на собственном творении для обретения рунической мудрости. Нам дают базовую информацию о местоположении миров относительно Мидгарда, но, возможно, нам нужно задаться вопросом чем они являются? Мидгард описан как «круглый», но это не значит что он шарообразный. Скорее всего, подобно представлениям древних греков, имелось ввиду, что земля — круглая плоскость окружённая океаном.
Является ли Асгард таким диском или плоскостью, висящей на небе, где-то среди листвы Иггдрасиля? Находятся ли Муспельхейм, Нифльхейм, Ётунхейм и Ванахейм на севере, юге, востоке и западе, в смысле нахождения на одной плоскости? Или же (как часто изображают на иллюстрациях) они являются физически разделёнными мирами лежащими в этих четырёх направлениях? Находится ли Хель «под» землёй в смысле нахождения в земной глубине или же как отдельный мир? Всё ещё туманнее, если мы оглянемся на «Титаническую эру», до прихода богов. Где находились Имир и Аудумла? Ведь земли ещё не существовало.
И существуют ли на самом деле «девять миров»? Как мы узнали, до конца неясно: является ли, например, Мидгард отдельным миром или вложением внутри мира. Опять же неясно, в каком таком отдельном «мире» живут великаны, ведь о них иногда говорят, что они живут на внешнем крае Мидгарда. Кроме того, мы также встречаем у Снорри упоминание нескольких «небес» (благодаря которым число миров вырастает даже сверх девяти). О «девяти мирах» часто говорят современные последователи Асатру, но, возможно, это лишь ошибка.
И всё же в «Прорицании Вёльвы» провидица говорит: «помню девять миров»[56].
Есть ещё много проблем и вопросов, которые мы можем рассмотреть. В таком случае перед нами встанет два пути. Первый — это опустить все мифы как «примитивный» элемент, наполненный противоречивой, непоследовательной информацией ввиду того, что это выдумка простых, примитивных умов. Я думаю, нет смысла тратить время на убеждение моих читателей, что этот подход невежественен и глуп. Вместо этого нам необходимо принять вероятность того, что мы имеем дело с формой «мысли», способом взгляда на мир, который невероятно отличен от нашего, современного. И то, что именно наш современный способ мышления порождает проблемы с восприятием мифа. Мы должны принять идею, что мифопоэтическое мышление наших предков, является невероятно утончённым и сложным, мощным и значительным способом не просто взгляда на мир, но бытия в мире, и что оно было в значительной степени утеряно для нас. Я вернусь к природе мифопоэтического мышления в заключении к этому эссе.
Для возрождения мировоззрения наших предков, нам необходимо найти подход к нему изнутри. Обратите внимание, наши предки жили на той же земле, что и мы. Когда они собирались на полянах в лесу, они видели (в основном) ту же флору и фауну, что и мы сегодня. Однако, хотя их глазам представали те же образы, видели они их по-другому, поскольку эти картины были интерпретированы ими посредством других понятий.
Для наших предков деревья были волосами Имира. Камни и галька под их ногами были зубами и поломанными костями Имира, земля была его разложившейся плотью, а под землёй был другой мир, мир карликов. Глядя на небо, они видели, как там парит мозг Имира (облака), а где-то над ними жили светлые Альвы. После дождя, можно было увидеть Биврёст, сияющий на горизонте, и люди думали о богах, которые спускаются и поднимаются по нему. Ночью в небе можно было увидеть искры Муспельхейма, земли, что расположена далеко на юге. Люди спешили домой через лес, с восторгом и ужасом размышляя о возможности встретить одноглазого Странника.
Верили ли в это буквально? Разумеется да, но, как я объясню в заключении, понятие «буквальной веры» гораздо сложнее, чем понимает большинство людей, как минимум когда мы касаемся образа мыслей и чувств наших премодерновых предков. Нашим предкам могло стать не по себе, если они касались руками земли, ведь они верили, что это буквально плоть Имира. Но этот тип переживаний был скорее способом наделения значением, а не буквальным «объяснением». На их переживание естественного и человеческого мира накладывались эти значения, которые понимались как правда — но не совсем в том значении, которое мы подразумеваем под «буквальным» (опять же, на этом я остановлюсь подробно в заключении).