— Хулиганы проклятые! Фашисты!
— Держите их!
В березах замелькали фигуры людей. Послышался милицейский свисток.
— Срываемся! — крикнул Гвоздь.
И ноги уже несли Витю через кусты и высокую траву, вслед за Репой, куда-то напролом, и, однако, он успел увидеть, как сразу же после крика Гвоздя опомнился Пузырь, собранно бежал огромными шажищами в заросли боярышника, мелькнуло его потное лицо, и на этом лице Витя увидел злорадство...
Наверно, еще никогда Витя не бегал с такой ураганной скоростью. Мальчики остановились на краю молодого парка, у кольца трамвая, и долго не могли отдышаться.
— Зачем он так? — спросил, наконец, Витя.
— А я знаю? — Репа говорил спокойно. — Чокнутый. Как перепьет, вот на него и накатывает.
— Ты не ходи к ним больше...— Витя чувствовал, что все в нем мелко дрожит. — Это же... не люди.
Репа промолчал, и лицо его было непроницаемо.
Между тем круглые часы, которые висели на столбе у трамвайной остановки, показывали десять минут четвертого.
— Репа! — ахнул Витя. — У меня же еще столько дел! И подарок Зое...
— У меня тоже дел хватает, — сказал Репа. — Поехали.
В трамвае Витя передал Репе свою пятерку. Репа молча, без церемоний взял ее, сказал с легким смущением:
— В долгу не останусь.
Витя промолчал. Он не мог говорить, плохо соображал — он был потрясен происшедшим.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ,
в которой появляется Зоя Чернышева, а вместе с ней и другие
На день рождения Зои Витя опоздал.
Когда он с толчка вернулся домой, все валилось у него из рук. Витя никак не мог сосредоточиться: он видел Пузыря, вырывающего березку, ощущал свой бег через кусты и траву, и мысли его путались.
«Нет, нет, — думал мальчик, — это не люди. Дай им волю, и они все уничтожат вокруг себя. И вот они живут среди нас... И я попал к ним... И Репа? И Репа с ними?»
Кроме того, задержали покупки по маминой записке, прогулка с Альтом (он прямо обскулился). На дворе Альта обуял телячий восторг: прыгал, носился, сбил с ног какую-то старушку, так что чуть не возник скандал. Вообще у Альта характер очень неуравновешенный; Витин папа говорит, что он шизофреник. Надо же, собака — и пожалуйста: шизофреник!
Всякие дела по хозяйству Витя хотя и наспех, но успел сделать. Очень много времени ушло на покупку подарка для Зои. Оказывается, ужасно это сложно — купить подарок для своей одноклассницы, когда той исполняется тринадцать лет. При этом необходимо учесть, что какой-нибудь ерундой Зою Чернышеву не удивишь — ее отец коммерческий директор кондитерской фирмы «Чайка» и, между прочим, очень любит подтрунивать.
Выбирать подарок помогал Репа. Исходили, наверно, сто магазинов, но ничего стоящего не попадалось. Внезапно Репу осенило:
— Ты говорил, на море они едут?
— Едут, а что? — спросил Витя.
— Придумал! Пошли в «Динамо», я видал там маску с трубкой и ласты. Будет твоя Зойка под водой плавать.
В спортивном магазине были действительно и ласты маленького размера, и маска, но все это стоило шесть рублей семьдесят копеек.
— У меня от маминой пятерки всего четыре рубля осталось, — сказал Витя и покраснел. — С мелочью.
— О чем речь! Я добавлю. — Репа полез в карман за деньгами.
И они купили зеленую маску с белой алюминиевой трубкой и ласты, перламутровые, в красную крапинку. Просто роскошный получился подарок.
— Никогда я не был у девчонок на днях рождения, — сказал Репа.
— Знаешь что, — предложил Витя, — пошли вместе.
— А ты шутник! — Репа насмешливо свистнул. — Ну, пока.
Репа ушел, а у Вити испортилось настроение.
«И почему так все?» — подумал он, злясь на себя, на свое дурацкое предложение, на Зою (и это уже совершенно напрасно), на Зоиного отца, что просто, если хотите знать, глупо.
Зоя жила рядом, через дом. В подъезде был лифт, который, когда поднимается вверх, подрагивает, скрежещет, и каждый раз кажется, что он застрянет между этажами. Но лифт никогда не застревал — он был старый, дисциплинированный служака.
Вот и пятый этаж. На дверях с цифрой «24» табличка: «Чернышев В. П.». Витя позвонил. Открыла Зоя.
— Явился, — сказала она.
— Здравствуй! — Витя смутился. — Поздравляю тебя с днем рождения.
— Между прочим, уже почти шесть. И все гости за столом.
— Вот, Зоя, прими подарок, — и Витя протянул девочке сверток.
Глаза Зои заблестели.
— Что это, Витя?
— Маска и ласты. Будешь на море плавать под водой и все рассматривать.
— Папа! Папа! Смотри, что Витя мне подарил! — закричала Зоя и побежала вперед.
Витя увидел, что Зоя в новом платье, с новой прической — две пышные волны по бокам головы, что она похожа на легкую бабочку. У Вити что-то заныло внутри, захотелось быть сильным, мужественным и остроумным. А он, как назло, чувствовал, что вдруг застеснялся, не знает, куда деть руки, спина сама собою ссутулилась, а ноги стали загребать пол.