Максим Жирнаков
Что-то на втором этаже
Последний источник света угас – в соседней комнате мама отключила телефон, в котором, как и всегда перед сном, листала ленту. Кирюша не успел уснуть за это время и теперь ему предстояло засыпать в кромешной тьме. Луну и звезды заслонил слой облаков, поэтому в комнате было по-настоящему темно.
Мама засыпала быстро, это Кирюша знал очень хорошо, оттого винил себя еще больше за свою бессонницу. Остальные члены семьи – брат, отец и даже кот – уже во всю спали. И только Кирюша не мог отправиться в мир Морфея. Свои глаза он нацелил вперед, глядя во тьму соседней комнаты.
Спал он всегда в позе эмбриона, на правом боку, и не от холода, а только из-за того, что так удобнее. Он боялся хоть как-то пошевелится, думая, что из темноты на него выскочит что-то маленькое, черное, с острыми клыками, с пронзающими душу глазами. Монстры ночью становились реальными, хотя днем все это казалось глупейшей детской фантазией.
Стопы хотели дышать свежим воздухом, но Кирюша держал их под одеялом, как и все тело, кроме головы. Раньше и голова всегда была под одеялом, но от этого становилось только страшнее: воображение ребенка создавало образы, которые ходят по комнате, смотрят на жертву под одеялом и даже садятся рядышком…
А когда он лежал долгое время в попытках заснуть, ему становилось настолько скучно, что он начинал крутить в голове свою пленку, со своими фильмами и сериалами:
«Школа начала рушится! Окна выбиваются, потолок падает! Отважный Кирилл выбегает из класса вперед всех, слыша за собой крики одноклассников! Он пробирается дальше по коридору, убегая от проваливающегося под ногами пола, решается прыгнуть в окно и…»
В дверном проходе зашевелился силуэт, отчего кровь в жилах Кирюши застыла, словно заледенев на морозе…
Но потом показалась кошачья морда и страх сполз с Кирюши, как кожа у змеи. Валентин был толстым, мягким котом с рыжей шерсткой. Пушистый комок улегся по центру комнаты и принялся засыпать.
Кирюша успокоился, увидев Валентина, ибо верил, что коты отгоняют злых духов (а это было ему на руку). Внезапно он осознал, что не может уснуть не пять минут, не десять, а больше… в разы больше. Час? Нет, скорее – два с половиной. Два с половиной часа назад мама выключила телефон и давно дремала рядом со своим любимым мужем.
«Блин, уже полночь, – подумал Кирюша, – ладно, Валя пришел, значит все будет хорошо…» – и он осмелился закрыть глаза, высунуть ногу из-под одеяла и положить голову ровно, нацелив взор на потолок.
Пролежал он так долго. Кирюша слушал, как вдалеке шумят машины, что летают по дороге возле их деревни, слушал, как ухает сова, которая со временем стихла насовсем.
Вдруг он услышал – то ли ему почудилось – как на втором этаже тихо заскрипел пол, будто кто-то там шастал. Поначалу Кирюша не испугался, думая, что это очередная галлюцинация, но скрип повторился… и еще раз, и еще.
Внутренности будто покрылись коркой льда, глаза перестали моргать, уставившись на потолок…
Внезапно, тот, кто бы там не был, споткнулся обо что-то (сопроводилось это стеклянным грохотом) и проделал пару быстрых шагов, видимо, чтобы удержать равновесие. Нутро Кирюши провалилось еще глубже, а рот высох, когда понял, что ему это не чудится, благодаря Валентину – кот смотрел на потолок с раскрытыми глазами по пять рублей и не шевелился.
Некая смелость укусила Кирюшу, и он встал с кровати и подбежал к маминой постели.
– Мам! – шепотом попытался разбудить ее Кирюша. – Ма-ам!
Ответа никакого.
Все вокруг будто застыло. Он остался наедине с тем, что было на втором этаже. А что это было? Мыши? Вроде у них лапки, а не громоздкие ноги. Кот? А кот вон он, лежит, все еще смотря на потолок.
Только единственным способом можно было узнать истинный источник звуков.
Кирюша это понимал, а лежать под одеялом, трясясь всем телом, ему надоело. Он нащупал в темноте лазерную указку, вышел на кухню (аккуратно, чтобы тот, кто сверху, не услышал), включил фонарик на указке, который тут же замерцал из-за дохнущей батарейки, тихонько открыл дверь, что вела на второй этаж, и начал подниматься, опустив фонарик вниз.
Его голова поднялась чуть выше верхней ступени. В темноте, естественно, он видел лишь просвет через окно. Кирюша поднял фонарик, осветил им комнату…
Маленький, лохматый человечек, нависший над пакетом, дернул голову в его сторону, озарив огромными, желтыми глазами, как у совы. Сердце Кирюши екнуло, он вскрикнул и свалился с лестницы, разбудив грохотом весь дом. Он прилично стукнулся головой о стену и сквозь боль посмотрел наверх крутой лестницы – этот Кто-то пожирал его взглядом.