Прежде чем Келли смог сделать ему предложение, на их стол приземлились две стопки блинов. Их первый заказ принесли в скором времени, и им досталось больше еды, чем они могли съесть. Или так думал Келли. Натаниэль очень уверенно проглотил всю еду, которую Келли оставил нетронутой. После этого он откинулся назад и, наконец, расслабился.
– Это было опасное положение, – сказал Натаниэль. – Ты чуть не увидел меня в плохом настроении.
– Чуть?
Натаниэль усмехнулся.
– Не выношу утро. Или жаворонков. Ничего личного.
Келли пожал плечами.
– Почему это должно меня обидеть?
– Это ты настоял на том, чтобы начать пораньше. Обычно я бы не вылез из кровати раньше десяти.
Келли моргнул.
– Марчелло сказал, к какому времени мне готовиться. Это было не моё решение.
Натаниэль выдохнул и покачал головой.
– Вот скотина, – затем он хохотнул. – За это он ещё поплатится! Надеюсь, сегодняшнее задание не шутка.
– Я тоже надеюсь, – сказал Келли, чувствуя себя уязвлённым.
– Точно не шутка, – заверил его Натаниэль. – А даже если бы и была, мы принесём такие великолепные фотографии, что этот бедный ублюдок расплачется. Эй, кстати говоря, пойдём найдём того менеджера.
– После тебя, – сказал Келли. Убедившись, что Натаниэль не смотрит, он позволил себе самый мечтательный в мире вздох.
***
Как бы весело ни было восхищаться Натаниэлем во время завтрака, пришло время начинать работать. Келли было интересно, как это будет происходить. Они вернулись к машине и стояли снаружи, не садясь в салон, пока Натаниэль оглядывал парковку.
– Мы кого-то ждём? – спросил Келли. – Ты сказал, что будем только ты и я.
– Так и есть, – сказал Натаниэль. Затем ущипнул себя за переносицу и зарычал. – Это задание сводит меня с ума! Марчелло вывалил на меня это вчера, и я не спал полночи, пытаясь понять, что делать. Если я спонтанно попрошу тебя залезть на дерево, как только ты там окажешься, ты всё равно будешь выглядеть как кто-то, кто залез на дерево, чтобы сделать фотографию.
Келли искал вдохновение.
– Я могу лечь на капот твоей машины. Или, подожди, может, мне стоит это сделать, а не говорить об этом.
– Не будет никакой разницы, – сказал Натаниэль. – Это всё равно покажется придуманным.
– В таком случае, отвези меня домой, чтобы я мог поиграть в видеоигры со своим братом. Этим я бы и занимался, если бы не это задание.
Натаниэль оживился.
– Может, твоя идея и правильная. Видеоигры – это скучно, но чем ещё ты бы сегодня занимался? Сегодня воскресенье. Церковь?
– Вроде того. Я хожу на собрания молодёжной гей-группы каждые пару недель. Сегодня днём тоже собрание.
Натаниэль покачал головой.
– Мне не кажется, что это вызовет большой восторг. Если только я не ошибаюсь. Я представляю встречу анонимных алкоголиков, только с нервными гомосексуальными подростками вместо уставших старых алкоголиков.
– Почти угадал. Наверное, ты всё равно старше возрастного ограничения. Сколько тебе лет? Тридцать?
Натаниэль нахмурился.
– Двадцать три. А тебе сколько? Двенадцать?
– Восемнадцать.
– Отлично. Так чем ещё развлекаются нервные гомосексуальные подростки?
Келли пожал плечами.
– Я провожу время с друзьями, обычно у них дома, или в моей комнате. Или в торговом центре.
– Боже, – произнёс Натаниэль. – Если для тебя это хорошее времяпрепровождение, не хотел бы я услышать, какие дни у тебя плохие.
Келли на мгновение задумался об этом.
– На самом деле, в этом что-то есть. Идём.
Он сел в машину, и прежде чем Натаниэль успел спросить, куда они едут, начал указывать направление. Вскоре они припарковались у старшей школы. Из-за летних каникул место казалось заброшенным. Натаниэль оглядел пустую парковку и бездушное кирпичное здание, медленно кивая. Пока всё шло хорошо. Он достал из сумки камеру, в то время как Келли повёл его к спортивному полю.
Они обошли трек кругом. Келли больше не позволил бы себе ступить на эту резиновую поверхность. Он больше не считал себя достойным, относясь к своей бывшей арене как к чему-то святому. Это слегка запятналось присутствием парня средних лет, который сейчас по ней бегал, но в нынешние дни даже он был ближе к скорости, чем Келли.
Ведя путь к трибунам, Келли поднялся на несколько ступенек и прошёл по проходу, пока они не оказались ровно посередине. Здесь он всегда сидел, когда чувствовал уныние. Просто находиться здесь было достаточно, чтобы довести его до этого состояния. Не помогало даже присутствие горячего парня с дорогой камерой.
– Какова история? – спросил Натаниэль.
– Такая же, как у Икара, когда он подлетел слишком близко к солнцу. Если слишком сильно чем-то наслаждаешься, боги наказывают тебя за это. Икар балдел от полётов, а я получал кайф от бега.
– Ты был в команде по лёгкой атлетике?
Келли кивнул.
– Самый быстрый парень в школе. Я даже планировал построить на этом карьеру, Олимпийская мечта и всё такое. Сейчас говорить об этом кажется высокомерным. Наверное, я бы выучил тяжёлый урок, встретившись с профессионалами, но лучше бы это, чем нынешняя ситуация.
– Ха.
– И всё? – Келли взглянул на Натаниэля. – Это всё, что ты можешь сказать?
Натаниэль пожал плечами.
– Ты не кажешься мне человеком, который склонен к жалости к себе.
– Я и не склонен, – сказал Келли, возвращая свой взгляд на трек. – Раньше был, но уже нет. Теперь я просто скучаю по этому. Сижу здесь, потому что это ближайшее, что я могу получить. Я даже задумался, стоит ли стать каким-то тренером, понимаешь? У профессиональных боксёров всегда есть вышедший из формы чувак, который говорит им, как бить. Не обязательно быть чемпионом, чтобы сделать чемпиона.
– Ты заинтересован в этом? – спросил Натаниэль.
Келли покачал головой.
– Не особо.
Он наблюдал, как парень средних лет остановился и вытер пот со лба, прежде чем начать снова. Стоял он ужасно, одежда была неправильной, а походка вообще была какой–то шуткой – и всё же, Келли ему завидовал.
– Я оставил вспышку в машине, – сказал Натаниэль. – Сейчас вернусь.
Келли кивнул, не отрывая внимания от трека и думая о прошлом. В конце концов, парень средних лет перестал бегать, остывая и идя круг пешком. Затем ушёл в сторону ближайших домов.
Трибуны скрипнули, когда Натаниэль вернулся.
– Сделал тебе несколько хороших снимков, – сказал он.
– Я понял.
– Ты знал?
Келли пожал плечами.
– Я знаю, что вспышка практически бесполезна в дневном свете, – он кивнул на камеру. – Особенно, когда используешь телескопический объектив. Какой максимальный диапазон зума на этой штуке? Триста миллиметров?
– Пятьсот.
– Впечатляет.
Натаниэль посмотрел на него.
– Казалось чертовски подлым делать снимки того, какой ты грустный. Слишком негуманно.
– Я бы не привёл тебя сюда, если бы в этом была какая-то проблема. Я подумал, что потом мы можем пойти в обувной магазин, а затем в клуб, – он улыбнулся, побуждая Натаниэля сделать то же самое. – Чего бы это ни стоило, думаю, твоя идея забраться на дерево крута. Ты будешь удивлён тем, какой я подвижный, когда не стою на дурацкой земле. Пока ты будешь снимать меня в действии, у нас может получиться что-нибудь хорошее. Кроме того... – Келли шутливо поиграл мышцами, – ... это позволит мне покрасоваться верхней частью тела.
Натаниэль кивнул.
– Ладно. Давай попробуем.
***
– Ты не против пойти ко мне домой?
Ого! Келли чувствовал, что фотосессия прошла хорошо. Но не настолько! Они выехали в дикий парк, где было меньше вероятности, что их прервут, и где деревья не были обрезаны, что позволило им найти дерево с низкими ветками. Келли забрался на него, вспоминая старые добрые времена и с лёгкостью забывая о присутствии камеры. Сейчас они сделали перерыв под деревом, солнце висело высоко в небе, и оба парня вспотели. Или они были возбуждены? Ха-ха!
– Келли?
Он сморгнул кружащиеся фантазии.
– Прости. Что ты говорил?
Натаниэль поднялся на ноги.
– Мне нужно сбегать домой. Нужно кое-кого проверить. Ты не против?
– Нет, совершенно.
Слегка пожав плечами, Келли удалось встать. Он отказывался смотреть на Натаниэля, чтобы избежать каких-либо предложений помощи. Он не хотел показаться жалким. Когда они вернулись в машину, оказалось, что ехать не так далеко. Натаниэль подвёз их к вполне обычному многоквартирному дому на краю города, что было удивительно. Келли предположил, что все люди, связанные с Марчелло, богатые и гомосексуальные, но теперь задумался, подходит ли Натаниэль хоть к одному из этих описаний. И кем был этот человек, которого ему нужно было проверить?