– Определённо, – сказал Джейс, Грег кивал в знак согласия. – Я люблю своих бабушек и дедушек, своих тёть и дядь, но готов закрыть собой от пули родителей или сестру, не думая дважды.
– Чувак, – прошептал Грег, – ты бы не закрыл от пули свою бабулю?
– Никто не будет стрелять в мою бабулю, – отмахнулся Джейс.
– Хорошо это знать, – сказал Виктор. – Я имею в виду, что с близкими родственниками связь сильнее. Может быть, у нас с мамой она ещё мощнее, потому что друг у друга есть только мы. Когда я рос, она вкалывала как каторжная, чтобы обеспечить меня. Когда она была дома, она посвящала мне всё своё время, заставляя меня чувствовать себя любимым и особенным.
Лицо Виктора помрачнело. Впервые, насколько видел Джейс, парень показался злым. Это было не лучшее зрелище.
– Мистер Коллинз, – с рыком произнёс Виктор. – Он решил прочитать классу лекцию о родителях-одиночках, какие они непригодные, как сыновья вырастают женственными, или дочки становятся распущенными, как их матери. Он назвал это порочным кругом. Только закончив свою грубую тираду, он догадался спросить, нет ли у кого-то из нас родителей-одиночек. Я был достаточно зол, чтобы поднять руку, но, когда трое других учеников последовали примеру, я сорвался из-за мысли о том, что им пришлось слушать ту же чепуху.
– И поэтому ты прижал мистера Коллинза? – с явным восхищением спросил Грег.
– Да. И что бы он ни говорил, он был в ужасе. Я сказал ему, что моя мать трудолюбивая и уважаемая, в отличие от какого-то извращенца, который дрочит, пуская слюни на симпатичных мальчиков в классе.
– Ты думаешь, он действительно это делает? – спросил Грег.
– Возможно, – сказал Виктор.
– Ужасно.
У Джейса внутри всё сжалось от одного этого слова. Было слишком легко представить, как Грег говорит это про него, а не про мистера Коллинза. Джейс чувствовал на себе взгляд Виктора, но продолжал смотреть в землю.
– Это ужасно, – произнёс Виктор, – только потому, что мистер Коллинз тот ещё чокнутый ублюдок. Даже если бы ему нравились женщины его же возраста, это было бы ужасно, потому что никто, похожий на него, не должен размножаться. Или быть любимым. Но нет ничего плохого в том, чтобы быть геем.
Грег фыркнул, но затем показался озадаченным.
– Ты серьёзно?
– Совершенно. Не важно, любит кто-то парня или девушку. Важно то, какой человек внутри.
Джейс поднял голову, но Виктор уже сосредоточился на Греге. Это было хорошо.
К несчастью, от того, что было сказано дальше, у него чуть не случился сердечный приступ.
– Что, если бы Джейс был геем? – бросил вызов Виктор. – Ты перестал бы быть его другом только потому, что он предпочёл бы быть с парнем?
Грег был ошеломлён. Он посмотрел на Джейса с открытым ртом, будто эта идея была невозможной. Или будто он всё это время упускал очевидное. Когда он заговорил, его голос был сдержанным.
– Это так?
Может быть, дело в травке, или, может быть, он устал от этого ощущения, но страх внутри Джейса исчез. Один кивок. Это всё, что потребовалось для подтверждения правды.
Грег продолжал пялиться, но, в конце концов, перевёл взгляд обратно на Виктора.
– А ты?
Виктор усмехнулся.
– Я ничто, и я всё.
Какого чёрта это должно значить? Грег посмотрел на Джейса, будто тот мог объяснить, но он только пожал плечами.
– Уже темнеет, – сказал Виктор, вставая и отряхивая зад. – Я разведу огонь.
Джейс поднялся, чтобы помочь ему, хоть не знал как, но, по крайней мере, это позволяло ему повернуться спиной к Грегу. Он подошёл к краю поляны, чтобы сбежать от напряжения, думал пойти домой, когда рука схватила его за запястье и развернула. За ним стоял Грег, с мрачной решимостью на лице. Одно ужасающее мгновение Джейс думал, что Грег ударит его.
– Ты мой лучший друг, – вместо этого сказал он, его губы сжались в линию, ноздри раздулись. – Мне плевать, если ты сменишь пол или женишься на чёртовой козе! Ты всегда будешь моим лучшим другом.
Прежде чем Джейс смог ответить, Грег обхватил его руками и сжал. Джейсу хотелось сказать "спасибо", а вышли только слёзы. Его тело дрожало, из носа текло, но забавно было то, что он за много лет не чувствовал себя счастливее. Когда Грег, наконец, отпустил его, стало ясно, что он тоже плакал.
– Должно быть, марихуана, – пробормотал Джейс, вытирая глаза.
– Определённо, – сказал Грег, благодарный за оправдание. – Настоящие мужчины не плачут. Даже геи.
Джейс усмехнулся.
– Это верно. Эм, спасибо. В смысле, за то, что относишься к этому нормально.
Грег кивнул, его щёки покраснели.
– Я лучше помогу Виктору с костром.
– Да. Пока он не спалил навес.
Они нервно рассмеялись, и когда Грег пошёл помогать, Джейс остался на месте, наблюдая за их работой. Забавно, как они могли расти вместе, быть друзьями всю жизнь, и, несмотря на то, что так близки, оба не видели правды. Джейс нуждался в ком-то – но Грег не понимал, в ком, или, по крайней мере, какого пола будет этот кто-то. И его собственный недосмотр казался ещё больше, потому что в сердце Грега было больше любви, чем когда-либо предполагал Джейс.
Глава 6
Костёр трещал и плевался искрами, создавая тени, которые танцевали и скакали по краю поляны. Грег исчез в них, Джейс наблюдал, как он уходит, пока вовсе не потерял его из виду. Даже под кайфом и в темноте Грег найдёт дорогу домой. Ему стоило только идти вдоль ручья, но он мог замёрзнуть к тому времени, как вернётся домой. Каким бы хорошим ни был день, вечер предупреждал о приближении зимы.
– С ним все в порядке, – сказал Виктор. Сидя перед огнём, он смотрел на его пламя. – Намного умнее, чем выглядит.
– Да, это правда, – сказал Джейс, присаживаясь рядом. – И он симпатичный.
Он надеялся увидеть какую-нибудь реакцию на эту уловку. Ревность или разделение интереса, но не было ничего. Как только всё успокоилось, Джейс нашёл время подумать над разговором с другой перспективы. Оглядываясь назад, он был взволнован тем, что Грег спросил Виктора, гей ли тот. Если бы только ответ был ясным. Тема ориентации не вернулась, как только они разожгли огонь. Они покурили ещё травки и позволили своим языкам болтать друг другу глупые и абсурдные слова. Позже они разогрели и разделили банку супа, макая в него чёрствый хлеб, пока тот не становился достаточно мягким, чтобы его съесть.
Теперь Грег ушёл домой, оставляя Джейса наедине с Виктором, и все эти вопросы без ответов вырвались на поверхность.
– Ты специально это сделал?
Виктор взглянул на него, затем обратно на огонь. Его тёмные волосы отражали свет, из-за чего казались оранжевого оттенка.
– Раскрыл тебя? Нет. Правда нет. Я хотел, чтобы ты увидел, что Грег принял бы тебя, но он удивил меня, когда вот так сопоставил все кусочки. Как я сказал, он умнее, чем выглядит.
– Но ты знал, что у него не будет проблем с тем, что я гей?
– Да.
Джейс покачал головой.
– Не смейся, но ты экстрасенс? Каждый раз, когда ты смотришь на меня, ты будто читаешь мои мысли. И ты знал, что Грег отнесётся нормально, что меня отчасти злит, потому что я знаю его всю свою жизнь.
К его чести, лицо Виктора осталось невозмутимым. По большей части.
– Нет, я не экстрасенс. Я всегда хорошо разбирался в людях. Например, я знал, что ты выстрелил бы в меня в ту ночь на заправке, если бы я не попробовал что-нибудь сделать.
– Не выстрелил бы!
Виктор кивнул.
– Выстрелил бы. Ты просто не целился бы в голову.
Джейс подумал над этим.
– Может быть, я бы стрельнул в ногу, просто чтобы замедлить тебя до приезда копов.
Виктор усмехнулся.
– Видишь? Выбор был либо стать твоим другом, либо хромать до конца жизни.
Только Джейс не хотел быть друзьями. Забудьте о любых фантазиях о медленном развитии отношений. Больше всего прямо сейчас он нуждался в том, чтобы узнать, есть ли у него шанс.