– Идём, – сказал он. – Я собираюсь надрать тебе зад в лазертаг.
– Ты профи или что? – спросил Цезарь.
– Дипломированный, – соврал Джейсон. Он никогда в жизни не играл, но подумал, что ему повезёт, как новичку. Как оказалось, у него получалось не так уж плохо. Конечно, большинство его соперников были либо маленькими детьми, либо это были мистер и миссис Хаббард, но Джейсону удалось отстоять свою землю против Кэрри и Цезаря. В конце концов, Питер оказался единственным выжившим, его бесконечные часы за играми дали ему преимущество.
В такой манере прошёл и остаток дня, гонки на картах, миниатюрный гольф в чёрном свете, видеоигры и ещё больше лазертага. Когда солнце уже садилось, они отправились в итальянский ресторан и наелись до отвала. Хаббарды, должно быть, сказали администратору, что у Джейсона день рождения, потому что поющие официанты принесли ему кусок торта, искрящийся свечами. Это его смутило, но и заставило почувствовать себя особенным, в унизительном смысле.
После всего этого они поехали в кино, и хоть сам он никогда не выбрал бы анимационный фильм, его голова была на грани того, чтобы взорваться от счастья. Присутствие Эми спасло его от этой судьбы, так как с ней они не могли смотреть ничего кровавого. Тем не менее, он не мог просить о большем. За один день они сделали больше забавных вещей, чем он обычно делал за год. К тому времени, как они вернулись домой, он рухнул прямо на кровать, с его лица не сползала улыбка. Всё ещё полностью одетый, чувствуя тяжесть в ногах из-за новой обуви, он потерялся в снах о бегающих именинных тортах и поющих лазаньях.
* * *
– Я могу понять, почему ты не хотел идти в церковь на прошлой неделе, – сказала миссис Хаббард. – Я знаю, каким ошеломляющим тебе всё, должно быть, казалось. Но на этот раз у тебя действительно нет оправдания.
Все вернулось на круги своя. Джейсон практически чувствовал облегчение, так как это была знакомая территория по сравнению с вчерашним бесконечным идеалом. Как бы он ни ценил то, что к нему так относятся, он не собирался позволять этому менять его.
– Я вам говорил, я не верю в Бога. Моя религия – отсутствие религии.
Миссис Хаббард повернула голову к двери, будто чтобы позвать своего мужа, но затем сменила тактику.
– Дело в том, что это семейное время. Это может быть в церкви, в ресторане или на картинге. Иногда тебе будет нравиться, где это проходит, а иногда нет.
Джейсон умел читать между строк. Если ему нравилось хорошее, то он должен был мириться и с плохим, и часть его чувствовала вину из-за отказа в такой простой просьбе. Он легко мог витать в облаках во время церковной службы и делал это раньше… и всё же это будет означать, что он снова не окажется наедине с Цезарем.
– Простите, – сказал он. – Для меня это серьёзно.
Приподняв брови и сжав губы, миссис Хаббард вышла из комнаты. Всё было не так уж плохо. Джейсон плюхнулся обратно на кровать, ожидая, пока в доме станет тихо. Убедившись, что все ушли, он встал, принял душ и спустился вниз за миской хлопьев. Он гулял по дому, пока ел, не находя ни намёка на присутствие Цезаря. После этого он поднялся наверх, в конец коридора, бездвижно стоя и прислушиваясь хоть к какому-нибудь звуку по ту сторону двери.
Ничего. Мёртвая тишина. Должно быть, он стоял минут десять, набираясь смелости постучать.
– Эй? – попробовал он для начала. – Цезарь? Мне скучно. Хочешь пройтись по магазинам или ещё что-нибудь?
Никакого ответа. Может, он спал? Джейсон постучал один раз. Затем два. Расстроенный, он спустился вниз и выглянул в переднее окно. Машины Цезаря не было. Это лишило его смелости, но вскоре на ум пришла другая возможность. Джейсон вернулся обратно наверх, положил вспотевшую ладонь на ручку двери в спальню, которая принадлежала не ему, и повернул её.
Первым ощущением был томительный запах. Ему сложно было его определить. Может, немного одеколона, смешанного с шампунем, которым пользовался Цезарь. За этим был какой-то мускусный запах комнаты, в которой недавно спали. Джейсон закрыл за собой дверь, желая оставить этот аромат в ловушке. Он почувствовал тяжесть в животе, странную смесь волнения и тревоги. Чёрт возьми, это было отчаяние! Но его особо не волновало, как это на нём отразится.
Джейсон прошёлся по комнате, проводя пальцами по корешкам коллекции фильмов, глядя на названия и вспоминая, нет ли там чего-то хотя бы отдалённо гомоэротичного, и ничего не нашёл. Он открывал ящики комода, передвигая одежду, чтобы найти спрятанные порножурналы, которые выдали бы, что Цезарь кто угодно, но не натурал. Ничего. Затем он впервые зашёл в ванную, не уверенный, что ищет. Он полагал, что надежду. Надежду против всех улик, доказывающих обратное, что Цезарь целовал Стеф просто, чтобы надурить зрителей, что Цезарь мог вместо этого хотеть поцеловать его.