– Очень плохо, – сказал Бен, присаживаясь на край кровати. – Я надеялся, что у тебя одержимые родители, которые оставят комнату временной капсулой, когда уедет их ребёнок.
– Я ведь не умер, – сказал Тим, хоть иногда так и казалось. Он сел на кровать рядом с Беном. Они сидели спинами к окну с видом на задний двор, чему он был благодарен. – Тебе когда-нибудь хотелось иметь машину времени?
– Для чего? – рассмеялся Бен, уже догадываясь насчёт ответа. – Что бы ты сделал, вернулся назад сюда и запер бы Тима-подростка в шкафу?
– Ага. На этот раз буквально. А затем я бы ждал в кровати, как волк в «Красной шапочке».
– Думаю, Бен-подросток заметил бы, что ты старше.
Тим прильнул к нему.
– Но жаловался бы он? Вот, в чём вопрос.
– Я не помню, чтобы ты был таким странным, – сказал Бен, меняя тему.
– Да, ну, вот, что с тобой делает жизнь одинокого миллионера.
Ответ Бена был резко прерван звуком открывающейся двери гаража. Тим напрягся.
– Хочешь ускользнуть? – предложил Бен.
– Нет. Идём. Давай встретимся с ними.
Его родители уже были на кухне, когда они вошли. Его отец вскрикнул от шока, а мать прижала ладонь к груди, но узнав его они расслабились. В каком-то смысле.
– Гордито! Что ты здесь делаешь? Твоей машины нет перед домом!
– Я просто подумал заскочить. – Всё внимание его родителей уже было сосредоточено на Бене. – Эм, это Бен. Бен Бентли. Вы его помните? Он ужинал с нами, когда...
Отец Тима бросил ключи от машины на кухонный стол.
– Я пойду в свой кабинет.
– Почему? – спросил Тим, вставая у него на пути. – Прошли годы с тех пор, как ты меня видел, и ты уйдёшь только потому, что я привёл своего парня? Серьёзно?
Отец нахмурился.
– Это мой дом, юноша, и я буду делать то, что хочу!
Тим отступил в сторону, бросив взгляд на Бена, который отошёл с пути. Его руки в защитном жесте были скрещены на груди, ему, казалось, было крайне неуютно. Это разозлило Тима ещё больше. Его родители могли хотя бы вести себя цивилизованно.
– Почему тебя это вообще заботит? – крикнул ему вслед Тим. – Ты никогда не хотел ребёнка, так почему тебя заботит, что я получился не таким, как ты ожидал? Тебе было наплевать на всё хорошее, что я когда-либо делал, но ты всегда заставлял меня чувствовать себя плохо, когда я поступал неправильно.
Его отец развернулся с красным от едва сдерживаемой ярости лицом.
– Может, если бы ты не был таким разочарованием, меня бы это заботило больше!
– Кем ты хочешь меня видеть? – парировал Тим. – Таким, как ты? Чтобы нашёл жену, управлял скучным бизнесом и относился к своим детям с ледяной тишиной? Если я должен быть таким, то рад, что так сильно тебя разочаровываю. – Тим бросил взгляд на свою мать. – И спасибо за несколько раз в год, когда вы вспоминали и обращали на меня внимание. Это было очень щедро с вашей стороны.
Тим направился к двери, ловя взгляд Бена, чтобы убедиться, что он пойдёт следом. Пора убраться отсюда. Тим не мог представить, что когда-нибудь вернётся. По пути из кухни он протолкнулся мимо своего отца, желая толкнуть его, ударить о стену – что угодно, чтобы он почувствовал половину боли, которую причинял сам. Но вместо этого он продолжил двигаться, поворачиваясь к отцу спиной.
Бен последовал за ним через дом, практически бежав, чтобы успевать. Рука Тима была на входной двери, когда его окликнул голос.
– Гордито!
И он ненавидел себя за то, что сделал это, но задержался, потому что по-прежнему любил свою мать, хоть ему часто хотелось совсем её забыть. Он обернулся, замечая, каким несчастным выглядел Бен. Так что Тим обвил его рукой. Глаза его матери расширились.
– Что? – выплюнул он. – Что ты можешь сказать после всех этих лет? Ты знаешь, каким я рос одиноким, как отчаянно хотел внимания? И когда я выяснил, какой мне нужен рядом человек, чтобы не чувствовать такого, ты полностью поворачиваешься ко мне спиной. Что ты за мать?
– Мы не были готовы, – быстро произнесла его мать. – Мне жаль. Мы не были готовы к ребёнку, и я пыталась и думала, что тебе всего хватает. Позже я увидела других родителей с их детьми и поняла, как мало мы тебе дали. Но тогда ты был уже старше, слишком взрослым, чтобы начинать нянчиться.
– Никогда не слишком поздно. Мне не нужно, чтобы ты со мной нянчилась, но ты можешь относиться ко мне так, будто я имею для тебя значение.
Его мать сделала шаг вперёд.
– Ты имеешь значение!
– Тогда почему ты не часть моей жизни? – Её глаза метнулись к Бену и обратно. – Я думал, если приведу его сюда, вы увидите... не знаю, что вы поймёте. Это просто любовь. Никакой разницы. – Тим повернулся, открывая перед Беном дверь, чтобы они могли уйти. – Если ты когда-нибудь захочешь быть частью моей жизни, – сказал он через плечо, – ты знаешь, где меня найти.
Он подумал, что услышал плач матери, пока уходил, но больше не мог позволить этому управлять его действиями. Он должен был жить своей жизнью, а её слёзы были её собственным делом. Она могла бы прямо сейчас смеяться, готовить обед для них обоих и поздравлять его с тем, что он снова нашёл Бена. Она сама несла ответственность за свою боль. Выбор был принадлежал ей, а не ему.
– Мне жаль, – произнёс Бен, пока они шли обратно к машине.
– Это не твоя вина, – сказал Тим.
– Нет, я имею в виду то время, когда мы были младше. Мои родители не похожи на твоих. Когда я признался, они переживали за мою безопасность. Может быть, им потребовалось немного времени, чтобы привыкнуть к мысли, но по большей части у них просто были вопросы. Я наивно считал, что у тебя будет то же самое, у всех будет то же самое, поэтому продолжал давить на тебя, чтобы ты признался.
Тим покачал головой.
– Ты не сделал ничего неправильного. Эта тайна не делала меня счастливым. А ты делал. Я сделал неправильный выбор. Даже когда тебя не было рядом, я был рад, что признался. Я так долго хотел их одобрения и жил во лжи, что стало облегчением, что не надо больше пытаться. Больше никакого притворства.
Бен взял его за руку.
– Чего бы это ни стоило, я горжусь тобой.
Тим вздохнул.
– Может быть, твои родители могут меня усыновить.
– Хочешь, чтобы я спросил?
– Да. Или я мог бы войти в семью с помощью брака.
– Моя сестра Карен недавно развелась, – поддразнил Бен.
– Я не совсем это имел в виду. Эй, ты заметил, когда я назвал тебя своим парнем перед родителями?
Бен колебался.
– Да.
– Ты не отрицал. Значит, всё законно.
– Правда? Это закон Канзаса?
– Нет. Только Техаса. Я проверил.
– Ладно.
Тим взглянул на него.
– Ладно?
– Да. Ладно. Я даже позволю тебе пригласить меня на ужин.
– Ещё одна остановка, – сказал Тим. – Затем я отвезу тебя куда захочешь.
Они снова поехали в другой район и припарковались рядом с началом одной из велосипедных дорожек. Пока они шли, Тим с уверенностью держал Бена за руку. Может быть, предыдущие сюрпризы были не лучшими, но Тим был уверен, что этот Бену понравится. Они вместе шли по дорожке, доходя до места, где деревья с одной стороны уступали место дренажному рву. Трава пестрила сезонным жёлтым. Ров был как раз достаточно глубоким, чтобы вызывать травму, если кто-нибудь упадёт – например, серьёзный вывих лодыжки.
– Прямо здесь, – сказал Тим.
Бен покачал головой и потянул его за руку.
– Немного дальше. Поверь мне, это я помню. Мне пришлось возвращаться за роликами.
Тим позволил Бену провести его дальше по тропинке.
– Так далеко? Ты уверен?
– Ага. Прямо здесь. Видишь вон тот камень? Он, наверное, всё ещё заляпан твоей ДНК.
– Хорошо, – ответил Тим. – Так будущие поколения смогут меня клонировать.
Бен рассмеялся, но выражение его лица стало мрачным, пока он смотрел в ров. Он вспоминал? Если так, то почему он выглядел таким чертовски несчастным? Тим привёл его сюда, чтобы показать, как далеко они дошли, что они начали с чего-то маленького и могли сделать это снова. Может быть, Тиму нужно было сделать дальнейший шаг.