— Я сожалею об этом, — сказал Ивен. — Но ничего не могу с этим поделать.
— Я глубоко ранила тебя, — сказала Суон. — Я сделала тебе очень больно. Было бы ужасно требовать твоей любви только ради детей. Это уничтожило бы тебя. Я ужасно напугана. Я никогда не видела тебя в бешенстве, — как безумного, Ивен, каким ты был сегодня днем. Ты настаивал — да, ты настаивал, Ивен — что любишь меня, потому что если бы ты не настаивал, тебе пришлось бы сделать что-то, что означало бы потерю детьми отца, или матери, или обоих. Или, может быть, еще хуже. Я неимоверно напугана. До нынешнего дня я боялась за себя. Теперь я боюсь и за тебя, и за них. Ты никогда не забудешь того, что случилось. Я никогда не смогу быть такой же, как ты. Если бы ты был человеком другого склада — например, таким, как Уоррен Уолз, — я снова стала бы для тебя такой же, или даже лучшей. Что будет с нами, Ивен? Мне нравится идея виноградника, но как насчет тебя и меня?
— Начать сначала, — сказал Ивен, — вот что нам нужно. Будем терпеливы друг к другу. Ты поможешь мне, как помогла сегодня днем, и я помогу тебе. Я все еще злюсь, но не настолько, чтобы не продолжать пытаться. Виноградник — идея виноградника — дает мне надежду. Мы начнем сначала, Суон, потому что должны. Правильно, Суон? Начать сначала — правильно, не так ли?
— Не знаю, Ивен.
— Теперь ты знаешь, что это так, — сказал Ивен. — Не усложняй жизнь нам обоим, говоря, что не знаешь. Ты знаешь. Ты очень хорошо знаешь, что это правильно. У нас нет выбора. Начать сначала — правильно. Начинать сначала всегда сложно. Это самое сложное на свете. Это многого требует от нас. Но что мы такое, Суон, если не можем выполнить эти сложные требования? Будем ли мы жить час за часом в одиночестве? Не думай, что я жажду жить ответственной жизнью. Я должен попытаться жить ею. Я должен верить, что так можно жить. Заслужить любовь сложно — сложно, как ни что другое на свете. Как я стремлюсь заслужить твою любовь, так и ты должна стремиться рассчитывать на мою. Ты должна помочь мне. Помочь может виноградник и наша жизнь на нем. Это будет с тобой, Суон. Это не может быть без тебя. Это будет для тебя, Суон. Ты не отрицаешь, что хочешь быть там, но думаешь, что тебя там не будет. И где же ты будешь, Суон?
— Одинока, Ивен, или мертва.
— Почему? Пожалуйста, объясни.
— Не знаю. Да, тебя бесит, когда я снова и снова говорю, что не знаю, но — не знаю, Ивен. Действительно не знаю. Я чувствую, что буду одинока или мертва, и это меня пугает. Я чувствую это. Это все, что я знаю. Я чувствовала это всю свою жизнь, но особенно с вечера пятницы. Я хочу сделать то, что должно быть сделано, но я напугана.
— Ну, — сказал он, — предположим, напугана. Предположим, я тоже. Ну и что? Мы продолжим. Мы начнем снова. Скажем, мы оба испугались, но мы продолжим. Может статься, что мы будем все больше и больше напуганы, но мы продолжим. Я говорю о худшем, Суон. — На мгновение он остановился. — Да, это трудно. Но для нас это не преодолимо. Подумай, как трудно это будет для Рэда и Евы, которых, кроме нас, некому направить. Предположим, это трудно, когда мы думаем только о себе самих, мерзких. И что, Суон?
— Мне все равно, насколько это трудно, — сказала Суон. — Я хочу быть там же, где и ты. Хочу начать как можно скорее. Без промедления. Хочу, чтобы все решилось прямо сейчас. Сегодня, Ивен.
— Это то, чего ты больше всего боишься, Суон?
— Я так думаю, Ивен, но мне уже все равно. Это ничего, что я боюсь. Я хочу завести виноградник.
Она изо всех сил старалась не зарыдать, пыталась сдержать слезы, как Ева.
— Я была одинока, Ивен, — сказала она. — Как ты думаешь, случится что-нибудь с женщиной, если она не хочет этого? Я сделала это, потому что мне было интересно, потому что глупа и безответственна, потому что хотела жить одной минутой, хотела сразу всего, чего я когда-либо хотела. Я совсем забыла о тебе, Ивен, совсем забыла о Рэде и Еве. Мне было все равно, и я не хотела заботиться ни о чем. Теперь я устала от себя. Я хочу, чтобы все это прекратилось. Этим же вечером. Звони Дейду. Говори на вашем родном языке. В любом случае я не засну. Сделай это для меня, Ивен. Это должно быть сделано, и я хочу, чтобы это было сделано, но я не могу ждать. Я просто не могу ждать. После того, как все это закончится, я буду готова к чему угодно. Я буду в состоянии ждать.
— Хорошо, Суон.
Он подошел к телефону и уже через мгновение говорил с Дейдом на родном языке.
— Пожалуйста, не задавай вопросов, — сказал он. — Если ты знаешь кого-нибудь по этой части, прилетай сюда с ним сегодня вечером. Я встречу вас в аэропорту и привезу сюда, когда бы вы ни прилетели. Это должно быть сделано сегодня. Сейчас половина одиннадцатого. До завтра все должно быть окончено. Я останусь рядом с ней. Ты возьмешь детей на прогулку. Ты можешь сделать это, Дейд? Ты можешь найти кого-нибудь? Мне нужно о многом поговорить с тобой, но потом, завтра. Это не моя просьба, а Суон. Найди кого-нибудь, Дейд.