— Как мне это сделать?
— Как? Займись приготовлениями к похоронам, вот как.
— Черт тебя побери, Дейд!
— Ты спросил меня, — сказал Дейд, — и я тебе ответил. Поразмысли, как быть с Рэдом и Евой — я имею в виду, в день похорон. Поразмысли, как быть с твоим лицом. На нем следы удара кулаком, удара пистолетом, следы понесенной утраты, следы крушения, гнев и безумие. Поразмысли насчет работы, которой ты собираешься заняться. Насчет будущей жизни. Если хочешь любить все целиком, — люби целиком; поразмысли, как любить все целиком. Люби Суон целиком.
— Она мертва, — сказал Ивен.
— Люби ее целиком, — сказал Дейд. — Рэд и Ева — это Суон. Люби их. Люби их целиком. Ты уже оплакал Суон. Мне это еще предстоит. Помни это. Ты уже обвинил себя в ее убийстве. Мне еще предстоит это. Ты должен теперь помочь мне. Приготовься к похоронам. Я буду там с тобой.
Остаток пути они проехали молча. Дейд всегда был немногословен, но все еще кровоточившая рана побуждала его говорить. Ему мало что было сказать с тех пор, как он промышлял на улицах Патерсона, и еще меньше — после того как он утратил жену и детей, — все они живы и здоровы, но не с ним; они перестали быть его семьей, теми немногими людьми, которых он мог любить целиком.
Похоронное бюро называлось «Глэддинг и Старч»; встретивший их человек был одним из младших Глэддингов. У него было что сказать обо всем, с чем фирма имела дело, включая одежду для погребения и косметику.
— Послушайте, — наконец перебил его Дейд. — Вот этот гроб.
— Это не самая популярная модель, — ответил Гладдинг-младший. — Это самое простое, что у нас есть.
— Вот этот гроб, — устало повторил Дейд, — ночная рубашка, которая на ней. Никакого грима. Вообще, не трогать ее. В четверг днем, в два. — Он вытащил деньги из кармана и вручил человеку. — Подберите место возле дерева.
— Какие услуги?
— Никаких. Мы будем здесь в четверг в два. Отсюда мы отправимся на кладбище.
— Вы хотите сейчас побыть с покойницей?
— Да, — сказал Ивен. — Наедине.
Ивена отвели в маленькую комнату, в которой горел синий неоновый свет. В комнате были раковины, краны, шланги, бутылки и разные инструменты. Суон лежала на белой койке на колесах. Он взял ее голову в руки и попытался заглянуть ей в глаза. Он разгладил ее рыжие волосы — рыжие, как у Рэда. Он зажег сигарету и выкурил ее, стоя над ней, затем вышел и сказал мужчине:
— Увезите ее из этой комнаты в отдельную.
Когда это было сделано, Ивен сказал:
— Не возвращайте ее обратно в ту комнату.
Он вернулся к машине. Дейд уже был в ней — он сидел, согнувшись, почти скрючившись.
— Вези-ка ты меня домой, — сказал Дейд.
— Хочешь, я позвоню доктору Элтуну и попрошу, чтоб он приехал?
— Он был здесь не более получаса назад со свидетельством о смерти, — сказал Дейд. — Его нет в офисе. Позвоним из дома.
— Разве нельзя обратиться к кому-нибудь здесь, в городе?
— Нет.
Ивен быстро тронулся.
— Прости, Дейд.
— Насчет машины. Чего ты все же хочешь?
— Что, Дейд?
— Ты уехал и оставил ее на два месяца, чтобы заработать денег на машину, так ведь?
— Так, — сказал Ивен. — Уже несколько месяцев она была в дурном расположении духа. Я считал, что нам пойдет на пользу побыть врозь. Она тоже.
— Ну да, она считала, — сказал Дейд. — И ты тоже. Я не раз говорил тебе: все, что у меня есть, — твое. Ты мог бы попросить у меня машину. Я бы купил тебе машину. Я бы прислал тебе деньги. Люди думают, что живут своей жизнью. Это не так. Они живут для других. Мужчина не может покинуть женщину — мать его детей, какой бы она ни была, — и думать, что ее жизнь будет такой же, как прежде. Не будет она такой же, как прежде. Он должен оставаться с ней. Если он останется с ней, их жизнь будет по-прежнему несчастной, или даже станет еще несчастнее, но, как бы там ни было, это будет их общая жизнь, жизнь их общей семьи. Семья — это все, что есть. Напортачил в семье — и всему конец. Нельзя было тебе уезжать. Уехал — вот она и наломала дров.
— И что же, по-твоему, мужчина не должен доверять своей жене? — возразил Ивен. — А жена — не доверять мужу?
— Нет, — сказал Дейд. — Вот оно, извращенное новое мышление. Это чушь. Человек не должен доверять себе. Он не должен доверять Богу. Он должен любить свою семью, обустраивать семейную жизнь. Если тебе понадобилось обзавестись машиной, ты мог сказать мне?
— Я не хотел беспокоить тебя насчет машины, — сказал младший брат.