Как только на гору опустилась темнота, огромные прожектора, установленные зигзагом, осветили трассу для слоупстайла, а из громадных динамиков громко заиграла музыка. Кейсон объяснил, что на соревнованиях музыка в порядке вещей, потому что она заводит и сноубордистов, и фанатов. Кейсон прав. В воздухе вокруг собравшейся толпы начало витать воодушевление от всей обстановки.
— Большинство не верило, что МакКлауд станет соревноваться после сотрясения и операции на запястье, перенесенных в начале декабря, — проговорил в камеру комментатор, бывший сноубордист. — Но он доказал, что они ошибались, когда появился полный сил на предварительном прогоне на этой неделе. Сможет ли он получить медаль в этом году после такой травмы? Этот вопрос сегодня беспокоит всех.
Кейсон действительно доказал, что все ошибались. И я чертовски сильно гордилась тем, как ответственно он отнесся к восстановлению. Да, его рука до сих пор загипсована, но и не на ней он должен кататься. Кейсон заверил, что может соревноваться, пока способен хвататься рукой за доску.
— Остерман отлично выступил на прокатке, — проговорил другой комментатор. — Но хватит ли этого для золота в этом году?
— Они вот-вот начнут? — спросила Жизель, протиснувшись через людей за мной.
— Думаю, да.
Теперь спуск освещали разноцветные огни и стробоскопы, из громкоговорителей раздался голос диктора.
— Этого события ждали все. Мужской заезд по слоупстайлу!
Толпа вокруг меня закричала. Мое сердце заколотилось. Я ждала выступления Кейсона, но чертовски сильно переживала за него.
— Восемь участников сражаются за заветную золотую медаль. У каждого из них есть четыре попытки заезда. Оценки за лучшие два заезда определят места в финальном зачете, — объяснил диктор.
— Он говорил, что максимум можно набрать пятьдесят? — спросила я у Жизель.
— Я никогда не видела такого результата, но да. Это за заезд. Самые высокие баллы за два заезда складываются, и так определяется, кто же станет победителем, — пояснила она. В это мгновение я заметила ту же неуверенность и страх в ее глазах, которые целый день наполняли Кейсона.
Огни погасли, и спуск осветился белым светом, который озарял всю гору не только для сноубордистов, но и для толпы, чтобы те отлично разглядели трассу.
— Привет вам.
Я обернулась через плечо. Мистер и миссис МакКлауд протиснулись через толпу, чтобы добраться до нас.
— Привет.
Мы стояли плечом к плечу, и вот началось мероприятие. Меня наполняло волнение, которое становилось все сильнее, пока семь сноубордистов крутились в воздухе, некоторые из них приземлялись идеально, другие слегка теряли равновесие под конец заезда. Несмотря на то, как они финишировали, толпа поддерживала их так, словно они выиграли соревнование. Затем все повернулись к турнирной таблице, ожидая результат. Остерман, главный соперник Кейсона, набрал сорок шесть очков в первом заезде. Остальные набрали либо под сорок, либо сорок с небольшим.
Осознавая, что следующим будет Кейсон, я сделала глубокий вдох и попыталась успокоиться ради него, потому что ему это точно необходимо. Из колонок по всему спуску разнеслась новая песня. Я разразилась смехом.
— Над чем смеешься? — спросила Жизель.
— Это «What You Give» группы Tesla.
— И?
— Моя любимая песня, — пояснила я.
— Теперь мы знаем, почему он выбрал ее, — ответила она.
— А теперь первый заезд МакКлауда, — объявил диктор.
Все вокруг меня кричали, а я щурилась: даже в линзах я видела только крохотную фигуру, которая спускалась по трассе. Это Кейсон, и он едет под мою песня — у меня сердце из груди выпрыгивало. Я взглянула на ближайший экран, чтобы рассмотреть его заезд. У меня перехватило дыхание, когда он прыгнул первый раз: перевернулся и перекрутился в воздухе, будто нет ничего проще на этом свете. Толпа кричала, и, как только он безупречно приземлился, я выдохнула. Кейсон направился к следующему трамплину: сначала исчез за огромной рампой, а потом появился в воздухе, схватил здоровой рукой доску и несколько раз перекрутился. Толпа восторженно завопила, а я снова выдохнула, когда он приземлился без падения. Кейсон приближался к последнему трамплину. Он еще раз скрылся за рампой, а потом выкрутил сальто в воздухе — все будто в замедленной съемке. Кейсон тяжело приземлился, но сумел устоять. Он вскинул руки в воздух, и толпа вокруг меня взорвалась радостными криками. Кейсон остановился у подножья горы с огромной улыбкой на лице, а из-под доски пеленой вылетел снег.