— Убедиться в чём?
— Что с вами не случилось ничего серьёзного.
Стоп, это уже глупо. Ничего-слишком-серьёзного? Нечто-недостаточно-серьёзное? Что-то-почти-серьёзное?
Стронг наклонился, ещё несколько раз кашлянул и пристально посмотрел Оуэну в глаза.
— Знаете, мой босс думает, что это биологическая война.
— Почему?
— Вам следует признать, что в этом есть определённый смысл. Эта идея кажется безумной, но она так же вероятна, как любая другая. Что, если произошла протечка в какой-нибудь правительственной исследовательской лаборатории. Вспомните, что произошло в прошлом году с той вспышкой ящура — всё из-за того, что во время наводнения лопнуло несколько дренажных труб. Строители, которые работали в загрязнённом районе, потом разнесли эту заразу по фермам. — Стронг откинулся на спинку кресла, и его грудь сотряс очередной приступ кашля. — Возможно, в воде что-то есть. Или кто-то притащил это в больницу, возможно, случайно, а я подцепил. — Он многозначительно взглянул на Оуэна. — И поэтому вы здесь.
— И?..
— Вы не из Государственной службы здравоохранения. Возможно, вы из правительства. У вас на лице написано, что вы госслужащий. Может быть, даже из МИ-5 — я прав?
— Если я вам скажу, мне придётся вас убить.
Стронг засмеялся и закашлялся, долго и натужно, его лицо покраснело от напряжения. Оуэн сходил на кухню и принёс стакан воды. Когда он вернулся в комнату, Стронг полулежал в кресле, бледный и измученный, с каплями слюны на подбородке.
— Господи, я чувствую себя ужасно, — пробормотал он, потирая грудь. — Так. Что происходит? Меня увезли в сверхсекретную лабораторию для опытов? Или я просто исчез, и никто никогда не узнает, что со мной случилось?
Оуэн на мгновение задумался, прежде чем ответить.
— Вероятно, нам придётся сделать кое-какие анализы, да, но вам не нужно будет никуда идти. Я могу взять у вас образец крови прямо здесь и сейчас, — он сунул руку в карман куртки и вытащил полевой комплект, который всегда носил с собой: в тонкой коробке размером не больше пенала хранились иглы, шприцы, стерильные тампоны, скальпели. Кое-что из этих инструментов было более продвинутым, чем самое современное медицинское оборудование, доступное где угодно в мире.
— А вы подготовлены, — заметил Стронг, машинально закатывая рукав рубашки.
— Я был бойскаутом, — Оуэн надел хирургические перчатки, собрал шприц, продезинфицировал участок кожи на предплечье Стронга и нашёл вену, после чего быстро и опытно сделал прокол и взял немного крови.
— Отлично сработано, — похвалил Стронг и кашлянул. — Я ничего не почувствовал.
— Я сделаю анализ, и мы узнаем, что с вами, — сказал Оуэн, убрав инструменты и образец крови Стронга. — Но до тех пор, пока вопрос не решён, — у вас просто тяжёлая форма гриппа. Возможно, новая его разновидность.
— Азиатский грипп?
— Сомнительно, но пока рано об этом говорить. Как я уже сказал — анализы. Они помогут нам разобраться.
Стронг откинулся на спинку кресла и в очередной раз мучительно прочистил горло, думая о результатах. Казалось, что он постарел на двадцать лет.
— Чёрт возьми, это же просто ужасно. Сколько времени я не смогу работать?
— Не беспокойтесь об этом, — профессионально заверил его Оуэн. — Помните, это всего лишь предосторожность. Возможно, у вас нет ничего серьёзного.
— Ага, — ответил Стронг вяло, что давало понять: он сам сотни раз говорил эти же слова своим пациентам, даже если сам в это не верил.
— Вам нужно отдохнуть, — посоветовал Оуэн. — Я позвоню вам сразу же, как только получу результаты. Хорошо?
Стронг кивнул и потянулся за салфетками, почувствовав новый приступ кашля. Он помахал Оуэну вслед.
Вернувшись в машину, Оуэн снова связался с Йанто.
— Это я. Виделся со Стронгом, и он плох. Кашляет кровью. Я взял у него образец крови для анализа и возвращаюсь в Хаб. Будь добр, подготовь мне лабораторию.
— Как скажешь. — Пауза. — А что насчёт Саскии Харден?
Оуэн выругался.
— Слушай, я совсем забыл про неё. Меня сейчас куда больше беспокоит Стронг. Я видел в медицинском центре пациента с теми же симптомами, и, возможно, в приёмной их было больше. Я должен заняться этим в первую очередь, чем бы оно ни было.
— Однажды врач — всю жизнь врач, да?
— Я буду делать свою работу, Йанто, а ты делай свою. Тогда мы все будем получать удовольствие от своих занятий.
Глава седьмая
Оуэн застал Джека беседующим по телефону с представительством ООН в Женеве.
— Торчвуд, — говорил Джек. — Да. Т-О-Р-Ч-В… Эй, кто это? Я на приоритетной линии, чёрт возьми, и я не должен никому ничего объяснять. Мне обещали полный отчёт о временнóй деформации в Хельсинки. Да, я знаю, что это операция UNIT. Торчвуд в курсе всего, что делает UNIT. — Он молча слушал собеседника несколько секунд, и мышцы на его челюсти подёргивались. — Капитан Джек Харкнесс. Харкнесс. Х-А-Р-К… С меня хватит!
Он в сердцах швырнул телефон на стол и запустил пальцы в волосы.
— Что за люди? Дай им стол и телефон, и они сразу же начинают думать, что правят миром.
— Кое-кто из них действительно правит миром, разве нет?
— Только через мой труп. И я имею в виду именно это. Достаточно плохо иметь дело с юристами «Hokrala Corp.» и их предписаниями без бюрократизма ООН. — Джек откинулся на спинку стула и позвал: — Йанто! Есть что-нибудь от Гвен и Тош?
Йанто тихо появился в дверях кабинета Джека, словно он ждал там, пока его позовут. У него в руках был поднос с кофе.
— Они будут здесь в течение часа.
— Отлично, — Джек взял кофе. — Йанто, ты всегда точно знаешь, что мне нужно. Говорю тебе, это просто сверхъестественно.