— Ого! Ты это всё сама сделала?
— Да, за восемь лет. Ну, мне мама чуть-чуть помогала, подбирать цвета и покупать материалы, но сюда она не лазит, она лестницы боится, тут я всё сама строила. Красить девочки помогали, и шатёр мы втроём натягивали, а так, большую часть я сама.
— Круто. — Он стоял посреди всего этого самодельного великолепия, осматриваясь как в музее, а я смотрела на него, потому что наконец-то могла это делать и не пылать от шока, как будто у моих чертей всё топливо выгорело ещё внизу.
«Он офигенный, именно такой, как во сне. Как это возможно? Санька точно ведьма. Наколдовала, а мне теперь жить с этим.
Восхитительная перспектива.»
Честер указал на шатёр и спросил:
— А что там?
— А там ты будешь спать, — я подошла и театральным жестом откинула разрез шатра, как занавес, гордо объявляя: — Я зову это «гнездо», там очень удобно.
— Обалдеть, — он подошёл и заглянул внутрь, я дотянулась и включила гирлянду наверху, а свет снаружи выключила, получился Новый Год, обычно я летом этого не делала, но сегодня решила хвастаться по полной программе.
— Раздевайся и ныряй. Там пледик лежит, вон там, — я показала пальцем, где пледик, и потом до меня дошло, что слова на моём языке всё-таки сегодня брыкаются. — Ой... В смысле, разувайся. Я не хожу там в обуви.
Черти, похоже, получили поставку, потому что работа опять закипела, и я закипела, стало дико стыдно. Мой взгляд опять начал искать себе важные дела где-то не там, где Честер, но я даже не глядя чувствовала его улыбочку, откровенно показывающую, что он понял всё и гораздо больше, и совершенно не осуждает.
«Он сейчас ещё и пошутит по этому поводу. Я тогда точно провалюсь, тут хотя бы есть, куда.»
Он сказал:
— Какая у тебя библиотека интересная.
А его голос говорил: «Хочешь, я в этой прекрасной библиотеке разденусь?», я слышала это предельно ясно. И ответила очень чётко:
— Да. Можешь почитать что-нибудь. Я пойду.
— Ты бросишь меня одного?
Он дразнился, я слышала это по его насмешливому тону, в котором не было желания как-то подколоть или напугать, но смутить — точно да.
«И у него получилось.»
Я указала дрожащей рукой на полку с выключателями и сказала:
— Там зарядки для телефона, три разные, и два выключателя, левый для верхнего света, правый для гирлянды. На маленьких лампах свои отдельные, если захочешь почитать. Плед вон там. Тут вода и стаканы, — я открыла дверцу и увидела пустую бутылку, схватила её и сказала: — Закончилась, я принесу. Я сейчас приду.
Я попыталась развернуться и сбежать, но он поймал меня за плечо и сказал:
— Дай мне телефон, я своим позвоню, скажу, чтобы не ждали.
— На, — я не глядя протянула ему телефон и вышла через дверь на хлипкую лестницу, не решившись спускаться через люк — боялась, что руки меня не удержат в таком состоянии и я упаду.
Спустившись до середины лестницы, я окончательно потеряла остатки сил и осторожно села на ступеньку, схватилась за голову и крепко зажмурилась, видя перед глазами вымышленный клип про Честера, где он раздевается и приглашает меня под этот прекрасный пледик.
«Нет, только не сейчас. Мама сегодня с ночи, значит...»
Я стала считать на пальцах её смены, с каждым следующим пальцем расстраиваясь всё сильнее, я не хотела ждать, я хотела с ним под плед сейчас, срочно.
«Нет. Надо... Что делают в таких случаях? Холодный душ? Отвлечься на что-нибудь другое?»
Я не знала, что делать, поэтому решила делать всё по плану, встала и пошла за водой, набрала её на кухне, пошла в свою комнату, чтобы поставить бутылку наверх через люк и не тащиться с ней по лестнице. Увидела свой ноутбук, решила, что Великая Санья мне очень поможет, включила его и открыла мессенджер, чтобы написать ей. И увидела непрочитанное сообщение от Альбины: «Я так и знала, что ты врёшь».
Возле её имени светился карандашик набираемого сообщения, я смотрела на него, ощущая тошноту от страха. Она писала так долго, как будто целый роман строчит, мне становилось хуже с каждой минутой её яростного молчания. Потом сообщение появилось, совсем не такое огромное, как я ожидала: «Ты хороша, конечно, прямо уважаю. Подготовилась — и аккаунт в игре создала, и мальчика подходящего упросила прийти прикинуться твоим парнем. Где ты его взяла? Это твой брат? Вы похожи. Только в одном ты просчиталась — его аккаунт создан на неделю позже, чем вы якобы познакомились. Ты завралась, Маша. И ещё кое-что». Она опять долго печатала, потом прислала ссылку, я перешла по ней — открылось любительское видео с какого-то концерта, на сцене играла группа, но я ничего не слышала — у меня звук был всегда выключен, потому что мама часто спала днём.
«Тогда откуда звук?»
Музыка играла, очень тихо, но зато попадала в ритм ударов барабанщика у меня на экране.
«Синхронизация мессенджера, в телефонном приложении и в браузере ноутбука. У Честера мой телефон. Он открыл видео одновременно со мной. И всё прочитал...»
Музыка прекратилась, я тоже остановила видео и вернулась к переписке, там Альбинка яростно набирала следующее сообщение: «Этот концерт был в прошлую пятницу, и он там с длинными волосами. А ты рассказывала про стрижку. Ты серьёзно заставила его ради поддержки твоего вранья обрезать волосы? Он тебе денег должен, что ли? Я в шоке».
«Я тоже.»
Она продолжала набирать сообщения, я сидела неподвижно, как замороженная. Она написала: «Он тебя хоть до дома довёл, или вы у дверей рассчитались и он домой поехал? А Андрюха вам осознанно подыгрывал, или вы его в тёмную использовали? Бедный наивный мальчик».
Следующее сообщение пришло от меня, изображение, оно загрузилось и я увидела фотографию ухмыляющегося Честера на фоне моей книжной полки, это он хорошо выбрал — вряд ли хоть где-нибудь в мире есть ещё одна такая же полка с двумя выключателями, розеткой и тремя зарядками для разных телефонов. Она перестала печатать, он написал: «Привет) Маша за водой пошла. Не волнуйся, я её проводил».
Тишина в эфире провисела бесконечную секунду, потом он написал: «Твой тупой истеричный высер я удалю и Маше о нём не скажу. А ты, если захочешь ещё раз в чём-нибудь покопаться — купи навоза, займись грядками».
Я беззвучно ахнула и закрыла рот двумя руками — я никогда в жизни Альбинке не говорила ничего даже близко похожего, в наших отношениях стервой была она, я была паинькой. Она так долго молчала, что я уже поверила, что она вообще не ответит, но она ответила: «Вы врёте оба. Вы не могли познакомиться в игре неделю назад, твоего аккаунта тогда не существовало», он ответил мгновенно: «Я играл с другого аккаунта, дура».
Опять повисла тишина, надолго. Я не дышала, никто ничего не писал, потом верхнее Альбинкино сообщение исчезло, потом следующее, и следующее. Я испугалась, что фотка Честера тоже исчезнет, и быстро сохранила её на жёсткий. Он дождался, когда она удалит все свои сообщения, и написал: «Будешь общаться с Машей в таком тоне — я сделаю так, что подругами вы больше не будете». Сообщение отметилось прочитанным, он стал удалять свои сообщения сверху вниз, пока не удалил все. Я открыла его фотографию на весь экран и закрыла себе руками глаза — я даже так не могла на него смотреть. Пришлось закрыть.
Опять открыв мессенджер, я посмотрела на фотку Санюшки и решила, что мне очень повезло, когда Альбинка написала мне раньше, чем я написала Санюшке, а то читал бы Честер не Альбинкины откровения, а мои.
«Почему я об этом не подумала? Где мои мозги вообще весь вечер...»
Немного пострадав над пустым экраном, я смирилась с неизбежностью, взяла воду и пошла наверх.
Глава 12. Самое время познакомиться
Ступеньки опасно скрипели и качались под ногами, обычно такого не было, но я обычно и не носила по этой лестнице шестилитровую бутылку воды.