— Мы вряд ли успеем к развязке. — Заметил канцлер.
— Вы плохо знаете Эйнара, если думаете, что он пойдёт к главным воротам и громогласно потребует увидеться с отцом. Он далеко не идиот. Просто ему легче притворяться дураком, чтобы от него многого не требовали. Я уже видела таких детей.
— Проберётся он в замок потихоньку или как‑то иначе — мы должны его поймать и насильно спасти! — Марленихт, которая всё это время сидела с обалдевшим видом, наконец подала голос. — Папа, ведь ты спасёшь его?
Канцлер молчал. Внезапно он показался Элиан очень старым и уставшим.
— Я поеду в столицу, а вам, вероятно лучше остаться здесь.
— Ну нет. Я тут с ума сойду! — Возмутилась Элиан. Марленихт тоже вскочила на ноги и выжидательно уставилась на отца.
Тот окинул взглядом воинственно настроенных девушек и вздохнул.
— У меня нет права задерживать вас, леди… Для вас будет лучше как можно скорее вернуться в Энтею. Но Марленихт останется. Сейчас в столице неспокойно. Рагнар страшен в гневе.
— Лошади готовы. — В комнату вошёл Гиннар.
— Подождите, что вы собираетесь делать? — Учительница испытующе заглянула в лицо оборотня.
— Императора остановить невозможно. Попытаюсь перехватить Эйнара до того, как он войдёт в замок.
"То есть если не успеет перехватить, то он будет стоять и смотреть как Вальдр убивает Эйнара, потому что император — это император. Хотя что ему остаётся?"
Эля обернулась на бледную и грустную Марленихт и ободряюще улыбнулась ей на прощание.
"А мы уж тем более ни на что не способны".
— Да, вернуться в Энтею, это хорошая мысль.
"Ага, поеду я в Энтею. Как же. Я же неадекватная. Мне же ещё по шее мало надавали. Мне же нужно добавить".
Эля вышла из аптеки и быстро направилась к замку Айсингйоро. Его огромные башни были видны из любой точки столицы, поэтому пройти мимо было невозможно. Над городом оборотней занимался рассвет. Сонный помощник аптекаря ковырялся ключом в замке, когда к нему подскочила взъерошенная, слегка помятая девица, с синими кругами под глазами — Эле удалось вздремнуть в карете всего пару часов. Испугавшись её решительного вида, паренёк тут же выдал ей всё, что она требовала.
"Мне бы сейчас умыться." — Тоскливо подумала двушка, мельком увидев своё отражение в витрине одного магазина. — "А, ладно… Зато так я внушаю страх — иногда лучше быть пугающей, чем красивой. Но чайку мне попить просто необходимо".
Дойдя до сравнительно маленьких ворот, расположенных с противоположной стороны от главного входа в замок, она как ни в чём не бывало свернула на примыкающую к воротам улицу и нырнула под высокое крыльцо одного из домов.
Телеги, груженные разной снедью и вещами, то и дело сновали мимо, утрамбовывая выпавший ночью снег. Большая часть огромной цитадели пустовала, но даже тот штат прислуги и гарнизон, что остался после всех сокращений императора, требовал немалого количества пищи, поставляемой прямо к чёрному входу. Иногда выходили слуги — группами и поодиночке. Большинство из них несли пустые корзины. Они были одеты в форменную чёрно — белую одежду — даже плащи были одинаковыми. Из‑под крыльца за спешащими оборотнями наблюдали два внимательных глаза.
Эля прождала около часа и уже стала придумывать, что скажет владельцам дома, если они обнаружат её в таком интересном месте, как вдруг она увидела то, что хотела. Вжимая голову в худенькие плечи и придерживая слетающий от ветра капюшон, мимо прошла невысокая девушка. Учительница вздохнула и последовала за ней. Затёкшие конечности ныли, но она не обращала на это внимание.
Служанка спешила по делам, ёжась от холода и то и дело позёвывала в кулак, когда её самым бесцеремонным образом дёрнули за руку и втащили в какой‑то пустынный проулок.
— Мне нужна твоя одежда… Простите, пожалуйста. — Было последним, что она услышала перед тем, как осесть на землю и потерять сознание.
Глава сорок вторая — предпоследняя
"Нет, ну это как‑то несправедливо". — Возмущённо подумала Эля, глядя на то, как стражники придирчиво осматривают мелкого мужичка в полушубке. — "На меня даже внимание не обратили! Это что же получается — если я женщина, то и вреда никакого причинить не могу? Женщины и убить не смогут? Что за дискриминация?"
Девушка пересекла внутренний дворик, где как раз несколько рабочих разгружали воз с дровами. Сжав покрепче корзину, в которую она десятью минутами ранее запихала несколько баночек с приправами, купленными в бакалейной лавке, учительница проскользнула в приоткрытую дверь, в которую то и дело заходило множество оборотней. Как и ожидалось это оказалась кухня. В огромном помещении было жарко, как будто на дворе стояла середина лета. Над котлами и кастрюлями клубился пар. Повара, с покрасневшими от жара лицами, колдовали над ними с половниками. Осторожно поставив корзину на краешек стола, Эля подошла к одной из дверей, ведущей во внутренние помещения замка, и открыла её. Вёдра и тряпки — это не совсем то, что она ожидала увидеть.