***
Температура окружающей среды не чувствовалась: «Всё верно. Это потому что я холоднокровный». Митя отметил, что различает цвета почти всего спектра, но в акварельных тусклых тонах: «Потому что вода преломляет свет. Значит, у кистепёрых цветовое зрение — надо собрать гамму…» Дышать было трудно: «Это, возможно, из-за большого количества разлагающейся органики у побережья. В принципе, пока всё бьётся с теорией». Растительность видна не была, но Митю это не очень интересовало. Задачи эксперимента — отследить ощущения и реакции организма на воздействие воздушной среды, солнечной радиации, определить вероятные эволюционные факторы, формирующие двоякое дыхание у древних кистепёрых… Рыба находилась у самой поверхности, но высовываться из воды на воздух не решалась. «Ну, давай, давай, выгляни!» По задумке, учёный должен был отследить и зафиксировать ряд эффектов восприятия, когда рыба высунет рыло из воды на поверхность. На этом всё. Глубоко копать не надо. Главным в эксперименте являлся не сбор данных, а сам факт принципиальной возможности путешествия во времени…
Всё произошло быстрее и страшнее, чем ожидалось. К мальку из глубины ринулась большая тень. Митю с его предком охватили ужас и паника. «Всё, смерть! Смерть! Не хочу!» Малёк извернулся уйти в бок, но было поздно. Любой манёвр был обречён на провал. Влево, вправо — всюду была пасть охотника. Рыбка металась вдоль побережья, не находя лазейки, а расстояние до хищника каждое мгновение стремительно сокращалось. И только человеческое сознание Мити искало спасение там, где его обычно ищут все люди в воде: «Хочу жить! К берегу! В воде смерть — прочь оттуда! Быстро!» Рыбка сделала мощный взмах хвостовым плавником, рванула вперёд и выпрыгнула на каменистую отмель. Тут же жабры сдавило чем-то тяжёлым и удушливым. Солнце обожгло чешую. В глазах резануло. Внезапно стало не столько больно, сколько невыносимо душно. Митя скакал и бился о гальку. Он бессильно раскрывал рот и жабры, но воздуха получить не мог. Потом опёрся на грудные плавники и подтянул корпус к кромке. Ещё раз, ещё. Он снова в воде. Тени нет. Опасности нет. Он может дышать. Он поплыл. Всё поплыло…
***
Митя открыл глаза. Кругом бегали люди. С него снимали датчики. Кто-то не стесняясь в выражениях отчитывал лаборантов за нерасторопность. Ван Чжао тряс его за плечи: «Дмитрий Александрович, что вы наделали! Вы понимаете, чёрт возьми, что вы натворили?!» Кто-то смеялся. Кто-то по-немецки кого-то убеждал: «Я говорил! Я об этом предупреждал!» «Что вы говорили? Что вы предупреждали? Вы знаете, что вероятность такого исхода одна триллионная!» «Ошибаетесь, коллега, вероятность такого исхода нулевая, её просто не может быть!» «Ошибаетесь, коллеги, вероятность такого исхода одна первая и единственная, и по-другому случиться не могло». «Кто-нибудь может мне ответить, почему мы тут все до сих пор были живы?!..» Кто-то предлагал созвать всемирный симпозиум. Кто-то срочно пытался выйти на связь со своим НИИ. Рахим и Лера спина к спине отбрехивались сразу на трёх языках. Руководитель проекта, Паскаль Робер, сидел, опустив взгляд в столешницу и обхватив голову. Наташа не выпускала Митину руку из своих и тихо плакала. Учёное сообщество находилось в истерике. Митя молчал. Он всё понимал. Результат эксперимента произвёл оглушительный эффект, но совершенно не с той стороны, походя задвинув далеко на второй план со студенческой скамьи взлелеянную и воплощённую Митей собственную мечту о Первом Путешествии Во Времени. Ну, путешествие и путешествие — много ещё таких будет. Произошло событие на порядок более значимое и фундаментальное: в ходе эксперимента был запущен ТРИГГЕР ВЕЛИКОГО ЭВОЛЮЧИОННОГО СКАЧКА. Причём спусковым механизмом послужила не совокупность независимых природных детерминант и даже не инстинкт низшего порядка — триггер был целиком и полностью продуктом деятельности человека разумного, хоть и косвенным, но результатом диктата его воли, изъявления его личного желания. Поэтому все так бегали и орали. Просел общий фундамент для всех наук на свете: следствие оказалось впереди причины. Нет, Митя не «убил» своего «дедушку» — наоборот, он его спас, но легче от этого не становилось. Когда он усилием воли направил малька к берегу, в тот момент у молодой рыбки в мозгу образовалась устойчивая ассоциация, объединившая в психике животного безопасность и сухую поверхность земли. С этих пор рыбка станет всё чаще поглядывать в сторону берега, несколько раз рефлекторно спасётся там от хищников и выживет, оставив потомство; далее образовавшаяся нейронная связь связь передастся рыбой по наследству, закрепится в поколениях — они продолжат пробовать выползать, для безопасности, кормёжки, комфорта — это положит начало серии мутаций, когда рыбы научатся дышать двояко — а потом навсегда встроится неотъемлемым признаком принципиально новых, дышащих воздухом сухопутных живых существ. Как это часто бывает в науке, самое главное было обнаружено в побочном эффекте. Решающим эволюционным фактором выхода позвоночных из океана явился произвольный осознанный человеческий акт! Этого не могло быть, рыба много миллионов лет назад никак не могла находиться под воздействием своего потомка, но тем не менее это произошло. Связь по ленте времени оказалась не такой уж и односторонней. Да бог бы с ним, со временем — не могло человечество произойти вследствие того, что дитя человеческое, Митя Санин, придумал путешествия во времени, а потом не захотел быть съеденным!