— Лианы⁈ — переспросила я и тут же пересказала всё, что услышала, Вачиравиту, который совершенно не понимал, что говорят ду.
Ду высказался так, что это я Вачиравиту передавать не стала, мал ещё.
Но, как я поняла из прочувствованной речи воеводы, лианы стали прорастать из земли и вместо того, чтобы наматываться на деревья, как подобает нормальным лианам, принялись опутывать и утаскивать под землю детёнышей ду. А потом и за взрослых взялись.
— Вся гора ими поросла, — возмущался ду, размахивая не по росту длинными руками с кривыми жёлтыми когтями. Его собратья согласно гудели. — Сколько ни руби, сколько ни грызи, им хоть бы хны! Великий Ду сказал, это дело рук людей. Вот пусть люди и решают!
Я снова передала его слова Вачиравиту, а потом переглянулась с Чалермом. С одной стороны, Великого Ду можно было понять. С другой, отправляться в логово демонов не очень-то хотелось, особенно когда их так много. С ду обычно можно договориться миром, но они могут и надурить, к тому же обожают жестокие розыгрыши. С третьей стороны, они вряд ли так просто нас отпустят. А с четвёртой…
— Ведите, — громко сказал Вачиравит, выступая вперёд. — Где ваши лианы?
…С четвёртой стороны, оставлять лианы захватывать гору за горой точно не стоило.
В окружении низкорослых ду мы двинулись вверх по склону: Вачиравит впереди, мы с Чалермом рядом. Вид у учёного был какой-то нездоровый — бледные губы поджаты, кулаки стиснуты.
— Что-то не так? — шепнула я ему.
Он выразительно обвёл глазами воинство демонов, шуршащее травой со всех сторон от нас.
— Вы полагаете, они безопасны?
Ах да, точно, он же не махарьят и не привык близко общаться с демонами. Я по возможности беспечно пожала плечами.
— Они договороспособны. Это главное. Если глупостей не наделаем, то справимся.
Чалерм перевёл дыхание и вроде бы немного расслабился, но явно всё ещё переживал. Мне было странно это видеть: я не привыкла, чтобы мои соратники чего-то боялись. Боятся крестьяне. Конечно, Чалерм не махарьят, но попёрся же на охоту. И не первый раз. Знал ведь, что не пикник. Значит, боялся, но переступал через свой страх ради важной цели?
Я помотала головой. Задумываться о поступках Чалерма мне точно не стоило, я и так слишком много о нём думала.
Жилищами ду служили шалаши из веток и листвы, построенные между отвесными скалами и растущими на них деревьями. К счастью, ду вырубали в камне тропки, по которым к этим домам можно было подойти, а к шалашу Великого Ду вела целая лестница с раскрашенными охрой и киноварью ступенями. Сам Ду восседал на старом ковре в тени и прохладе навеса из ткани, когда-то давно бывшей белой. Похоже, для украшения дома правителя демоны использовали самые ценные выменянные у людей вещи, но обмен тот состоялся уже очень давно.
Одного взгляда на Великого Ду мне хватило, чтобы понять: я не зря предпочла договориться миром. Ростом он значительно превосходил своих подданных, и в отличие от их обезьяньих морд, лицо Ду оказалось безволосым, с большими круглыми глазами и выраженной переносицей, а характерные для его рода губы были не столько длинными, сколько толстыми. В сочетании с блестящей окладистой шерстью всё это сильно напоминало озёрного хозяина — и многих прочих хозяев мест, о которых рассказывал мне отец. Я бы предположила, что Великий Ду постепенно становился из обычного демона таким вот хозяином. Тем паче ссориться с ним не стоило.
Мы с Чалермом поклонились Великому Ду, и я начала было выяснять, что мы можем для него сделать, когда взгляд гиганта сфокусировался на Вачиравите. Тот так и стоял истуканом, не намереваясь выказывать почтения. Я потянулась дёрнуть его за рукав, но тут один из ду, стоящих за спиной у Вачиравита, заорал:
— Это же Саинкаеу!
Я поморщилась. На спине у Вачиравита был вышит огромный герб клана. А эти демоны, похоже, знали, откуда к ним пришла напасть…
— Да, но он… — начала я, но не успела и глазом моргнуть, как Великий Ду сделал какой-то жест, и его подданные скрутили Вачиравита, словно травинку. Его меч со звоном упал на каменный пол шалаша.
— Прошу, помилуйте его! — взвыла я. — Он вам не враг, он помогает нам найти виновных!
Великий Ду поднял руку, что заставило остальных замереть. Вачиравит стоял на коленях, замотанный, как в сети, в волосатые длинные руки ду. Рот ему зажимала когтистая ладонь.