— Всех!
— Мгм, пранья, почему вы так думаете?
Заметив, что Чалерм что-то говорит мне, Вачиравит тоже обернулся.
— То есть как почему? Это же всем известно, — озадачилась я. — Если ткань вселенского порядка истончается в одном месте, то сквозь неё в наш мир повсюду начинают проникать бедствия: демоны, болезни, войны и всё такое.
— Демоны… из другого мира лезут? — удивился Вачиравит. — А что там?
Я даже растерялась. «В наш мир» — это я так условно сказала, не потому, что есть какой-то другой. То есть, может, он и есть, но это вопрос к монахам, а не к махарьятам.
— Они возникают из нарушений вселенского порядка, — снова попыталась я донести очевидную мысль. — Это как… Как тень появляется там, где что-то застит свет.
— Но ведь у демонов родятся детёныши, — заметил Чалерм. — Не у всех, наверное, но у некоторых точно. Те же ду только что рассказывали…
— Так они и родятся, — закивала я. — Сначала демоны появляются из прорех с мировом порядке, а потом начинают плодиться.
Я серьёзно не понимала, как два взрослых человека могут не знать всего этого. Всё равно что спрашивать, почему река течёт с горы, а не в гору, или о том, что птицы вылупляются из яиц, а не рождаются, как звери.
— В свете того, что поведал нам Великий Ду, это странно, — заметил Чалерм, и я уже не знала, воздевать мне руки к небу или хвататься за голову: ему ещё что-то странно в очевидных вещах! — Я так понял, что если люди соблюдают мировой закон, то им даётся амард. Однако амард вырастает из демона. Демон же, как вы говорите, происходит от нарушений порядка. Вы не видите тут противоречия?
Я закатила глаза.
— Да что же тут противоречивого? Нарушаешь закон — открываешь путь бедам. Начинаешь соблюдать — беды обращаются милостью. Я тут себя ругаю, как сама не догадалась раньше, это же на поверхности лежало!
— Выходит, можно из демона сделать амарда? — догадался Вачиравит, и я чуть не хлопнула себя по лбу: конечно, он же не разобрал слов Ду. Но тут я заметила в его глазах нездоровый блеск. Эге, да он уже небось прикидывает, как избавиться от амардавики на пике…
— Можно-то можно, — охладила его пыл я, — да только пока в клане Саинкаеу беззаконие не кончится, никого больше в амарды не произведут. Сам подумай, благочестивых людей и так негусто, а таких, чтобы ваших Абхиситов и Ранганов уравновесить — где их возьмёшь? Потому я и говорю, что совет надо разгонять.
Вачиравит воинственно выставил вперёд подбородок и засопел.
— Я помогу.
— Как именно? — тут же встрял Чалерм, которому всегда мало просто победить, надо ещё со списком свериться.
— Подумаю, — увял Вачиравит.
Я подвигала бровями в сторону Чалерма, мол, вот видите, что бывает, если такие вопросы задавать? Но он не смутился. Пришлось снова вступать в бой.
— Может, ты Арунотаю объяснишь проблему? — спросила я, заглянув Вачиравиту в лицо. — Он тебе потакает, авось согласится?
Вачиравит поморщился. Чалерм хотел что-то сказать, но начальник его опередил.
— Не знаю. Арунотай пообещает и не сделает. Лучше так. Сами.
Я запрокинула голову и уставилась в вечереющее небо. Значит, разгонять совет Вачиравит не будет. Арунотаю мы вообще ничего не говорим. Отстранить всех гнилых учителей при помощи поклёпов не получится. Но пока мы ничего не делаем, нового амарда не добыть, а тем временем демоны подумывают пойти на клан войной. Может, и пусть их спалят там всё к прародителю амардов? Хотя… Я вспомнила про лианы, выросшие из земли за несколько часов пути от горы. Возможно, уничтожением резиденции проблема не решится.
— Ну хорошо, — подытожила я. — Дети. В клане есть дети, они учатся у этих остолопов и проходимцев. Каких-то учеников водят на охоты, где вместо демонов проклятые снопы. Мы можем хотя бы детей научить, как правильно?
— Да, — внезапно легко согласился Вачиравит. — Я могу брать учеников на охоту, как Танву. Ещё таких же. И другим скажу, кто меня слушает.
— Кстати, — оживился Чалерм. — Арунотай ведь устраивает межклановое состязание. Я думаю, многие захотят дополнительно позаниматься и подтянуть свой уровень, чтобы не ударить в грязь лицом.
Я схватилась за это самое лицо, потому что меня только что осенило:
— Как Саинкаеу вообще состязаются с другими кланами, если у вас так плохо учат? Вас же любой бродячий махарьят обставит на раз-два!
— Как-то состязаются, — пожал плечами Вачиравит. — Я всегда побеждал.
Мой мученический взгляд поймал Чалерм.
— А у кого вы, пранья, учились махарьятской премудрости, если не секрет? А то вы так хорошо знаете, что должен уметь хороший махарьят, да ещё и об устройстве мира какие-то неочевидные вещи рассказываете…
— Да где неочевидные, если это каждый ребёнок знает⁈ — вспылила я. И тут задумалась: а откуда я на самом деле знаю, что про вселенский закон известно всем? Так учили у меня в клане, но откуда отец, а до него дед это взяли? Уж не от амардавики ли?
— Так кто ваш учитель? — не унимался Чалерм.
Я поняла, что вовсе не готовила ответ на такой вопрос, а меж тем, будь моя история правдой, у меня теперь не было бы причин скрывать имя наставника от врагов Адульядежа. Но называть моего отца… Нет, не настолько я пока что Чалерму доверяю.
— Он с тех пор вступил в клан, — сочинила я, — и сменил имя, чтобы не нести груз двух судеб.
Так делали нередко. Вступление в клан — это как новое рождение, в него не принято тащить с собой ни грехи, ни заслуги прежней жизни, а потому старое имя полагается забыть.
Чалерм поиграл бровями, глядя на меня, но ничего не сказал. Хотя чего уж там говорить, и так понятно, что не поверил.
На изгибе тропы сквозь деревья стали видны крыши Чаата, и Чалерм вдруг ухватил Вачиравита под локоть.
— Нам нужно зайти по делам, — сообщил он мне, даже не пытаясь звучать убедительно. — Вы же найдёте дорогу до резиденции сами?
Я очень хотела возмутиться его откровенному вранью, но… Мне и самой было на руку разделиться с мужчинами, ведь возвращаться я намеревалась сквозь пещеру, поскольку ворота бы меня не впустили.
— Купите мне там пирожков, — проворчала я, чтобы хоть немного выказать своё недовольство.
— Каких? — тут же уточнил Чалерм.
— Любых, лишь бы не в форме спирали, — попросила я и поёжилась. Не знаю, кивнул он там или как, я уже повернулась и пошла в гору.
Я не знала, как Чалерм выходил из ворот, а заходил через пещеру так, что ни у кого не возникало вопросов. Обычно привратники вели учёт приходящим и уходящим, чтобы под личиной кого-то из своих в клан не проник демон или какой-нибудь лазутчик. Конечно, от Саинкаеу можно было ожидать чего угодно, но в вопросах безопасности они перегибали палку в другую сторону.
В любом случае, я решила не рисковать. Дойдя до дороги, ведущей к воротам, я подобрала белый камешек и призвала в него мелкого демона. В ответ на моё прошение передо мной встала ещё одна я. Со стороны на себя было смотреть непривычно: я казалась себе вымотанной и злой. Ну, для прохода в ворота сойдёт.
У камня своей махары не имелось, а у демона её было едва-едва на донышке. Я попросила его скрыть и эту мелочь. Ворота же настроены пропускать по махаре? Значит, без неё не заметят. Демоны не могут преодолевать барьеры, если их не пригласили. Но я числилась жителем резиденции, а потому приглашения от меня было достаточно. Вот я и отправила свою поделку через главный вход, а сама пошла чёрным.
Путь мой лежал через потайную нору, завешенную косами кудрявчиков. Я тут уже столько раз побывала, что находила её с первого раза, да и внутри всё было знакомо. Вот только спокойствия, как в привычном месте, не наступало. Дойдя до развилки, я снова сунула любопытный нос в тот проход, что вёл глубже под землю.
Оттуда пахнуло смертью. Не запахом разложения, а самой аурой смерти. Так веет от армии, идущей в битву, или от безумца, задумавшего прилюдно зарезать своего врага. Я слышала шорох, словно чешуйки дракона тёрлись друг о друга, но чем дольше я слушала, тем отчётливее этот шорох складывался в ритм. Воинственный ритм.