– Я посмотрю, что можно сделать прямо сегодня, – пообещал он. – Вы можете расположиться здесь, а я свяжусь с Кессарин насчёт обуви… И, мне кажется, Адульядеж хранит запас махары. Сколько вам нужно?
– Примерно сколько есть во мне, – сказала я, понятия не имея, может ли он определить на глаз. Махарьят бы смог, но…
– Я спрошу Кессарин, – пообещал он. – Она разбирается. Она у меня такая умница.
И на этой оптимистической ноте он откланялся, оставив при мне человека из своей свиты – то ли в качестве слуги, то ли присмотреть, чтобы не сбежала. Но мне незачем было сбегать. Пока что мой план претворялся в жизнь почти идеально и без моего участия. Я уверенно продвигалась в сторону Оплетённой горы и несла с собой смерть и разрушения.
Весёлые хлопоты
Джароэнчай вернулся в ночи – с низкими сандалиями и фиалом махары. Едва взяв его в руку, я поняла, что в нём даже больше, чем во мне.
– Часть выкупа за невесту от Саинкаеу, – прокомментировал Ниран. – Там таких ещё два ящика, Кессарин сцедила по чуть-чуть из каждого, никто не заметит.
Я ничего не ответила, пытаясь справиться с комком в горле. У Саинкаеу столько махары, что они могут отдать два ящика фиалов ценностью в мою жизнь. Никто не заметит… И это могущество они использовали, чтобы убить мою амардавику! Нет, их всё-таки ожидает самая страшная смерть, какую я смогу изобрести!
– Мне нужно уединиться, – выдавила я.
Не знаю, ответил ли Джароэнчай, но я уже поспешила прочь из гостиной, миновала комнату отдыха с выходом на террасу, потом утреннюю приёмную с дверями, вероятно, в спальню и кабинет, и наконец выскочила на лестницу с обратной стороны здания, по которой взбежала на второй этаж. Точнее, чердак. Треугольное пространство под скатами крыши стояло пустым, даже слуги и стражники не хранили здесь свои вещи. Как нельзя лучше.
Я достала уголёк в обёртке и принялась вычерчивать на полу символы. Стоило замкнуть первый круг, и они замерцали тихим голубоватым свечением, напомнившем мне о горной ба. Моя махара походила на демоническую, и не только цветом. Случалось, что сделанные мной амулеты другие махарьяты считали созданиями демонов. Отец говорил, это потому что я очень могущественна, а когда большое количество махары сплющено в маленьком теле, она меняет структуру и становится более похожей на демоническую. Демоны ведь тоже часто невелики ростом, а махары у них – обоз.
Словно в подтверждение отцовской теории, фиал в моей руке засиял голубоватым. Я не очень хорошо себе представляла, как махару заливают в такие контейнеры. Тут Кессарин, похоже, знала больше моего. Пока была жива амардавика, у нас не было необходимости хранить махару, её можно было брать прямо из воздуха на горе, а потом хранить стало нечего. Я боялась, что стоит мне открыть фиал, как махара брызнет из него, и я потеряю часть, поэтому помимо круга для отправления ритуала я выписала улавливающие чары и два барьера для верности. Но когда я наконец решилась – осторожно, прикрывая горлышко рукой, чтобы хотя бы впитать в себя всё, что брызнет, махара потекла неторопливо, как жидкий мёд или густое сладкое вино. Воздух наполнился ароматом нектара, а поверхность голубоватой жидкости заиграла перламутровыми переливами.
Я вытряхнула из фиала всё до последней капли во внутренний круг. Махара словно ждала: вязкая лужица не впитывалась в пол и не уходила по каналу, намеченному символами, пока фиал не опустел. Я проверила, просунув в горлышко мизинец: на стенках не осталось и следа. Только тогда лужица растеклась по контуру круга, наполнила символы, вспыхнула – и исчезла. Я осталась сидеть в темноте на чужом чердаке, опустошённая, как фиал. Ритуальный круг я знала назубок – мне ведь предстояло его чертить для своей жертвы, и тогда у меня вряд ли будет время на раздумья. Я знала, что он сработал, и отправленная махара выльется на гору, снова наполнив воздух силой. Просто очень странно было совершить ритуал и остаться сидеть рядом, как будто ничего ещё не кончилось.
Я глубоко вздохнула. Ничего и правда не кончилось. Надо зажечь свечу и отмыть уголь с пола, чтобы никто не вычислил, кому я переправила махару. А после этого мне предстояло подготовиться к свадьбе и выйти замуж за Вачиравита. А после… Но об этом можно было пока не думать.
* * *
Слуги Нирана взялись за меня с самого утра. Оказалось, что для кананичны я слишком неухоженная.
– Но ведь свадьба только завтра! – протестовала я, когда три служанки запихнули меня в бадью с горячей мыльной водой и лепестками цветов.
– А ногти и волосы подстричь надо уже сегодня, – заявила старшая из них. Её звали Буппа, и она работала в доме Адульядежа, но пришла привести меня в подобающий вид. – Свадьбой же дело не кончится, прани там в клане ещё жить и жить. Вот пранур Вачиравит удивится, если его жена-кананична будет ходить с обкусанными ногтями! Вы каким мылом умываетесь?