Уходя, я обернулась и сквозь стекло в кухонной двери посмотрела на Карен с Майком. Они смеялись и беззаботно болтали о чем-то, наклонившись друг к другу. А на качелях тем же были заняты ее сын и его дочь, настолько погруженные друг в друга, что не заметили моего ухода. О, если бы знать! Если бы знать тогда о том, что вскоре накроет нас, как лавиной, я бы, наверное, еще постояла в лучах солнца и постаралась впитать в себя все-все, что мне предстояло потерять. Но я не знала. И потому ушла.
Глава третья
— Расскажи еще раз, что случилось.
Даже несмотря на дело, которое привело меня в полицейский участок в сегодняшний, такой солнечный день, я нравилась себе самой в этой роли: Эли Моррис, председатель попечительского совета приюта для женщин Бишопсдина. Наконец-то после долгих лет в качестве просто мамы, миссис Моррис или жены Майка у меня была должность!
Викс, директор благотворительного фонда, встретила меня в помещении, выделенном нам полицейскими для использования в экстренных случаях, которые происходили, надо сказать, гораздо чаще, чем хотелось бы. Стройная, не старше тридцати, с коротко подстриженными черными волосами, в очках с темной оправой она выглядела как типичная жительница Берлина, а уж никак не Бишопсдина. Я никогда не спрашивала, что привело ее в нашу организацию, потому что это, как правило, трудно рассказывать и не менее трудно слушать.
— Он пришел в приют в четверг вечером. Джули клянется, что не давала ему адрес, но я не очень-то ей верю. Он разбил окно и залез в кухню, потом нашел Джули в комнате вместе с детьми, схватил ее за горло и прижал к стене.
— На глазах у детей?
Она кивнула и продолжила:
— Одна из женщин нажала на тревожную кнопку, и приехала полиция. У него был нож. Я думаю, он собирался ее зарезать.
Очень скверные новости.
— Ты написала заявление для прессы?
Снова кивнув, она протянула мне лист бумаги. Викс раньше занималась пиаром и очень хорошо сочиняла подобные тексты. А вот способности к сочувствию ей явно недоставало, но я насчет этого молчала. Она всегда действовала четко в рамках правил, для нее существовало только черное или белое, без полутонов. А тот факт, что женщина обычно любила того, от кого убегала и скрывалась, был как раз таким «полутоном». Я это понимала, поэтому старалась восполнить в общении с жертвами то, чего не могла им дать Викс.
В заявлении для прессы все было подано верно: «Да, в таком заведении, как приют для женщин, всегда есть риски, но это единичный случай. Полиция проявила себя безупречно, меры безопасности усилены».
— И что ты думаешь? — спросила я.
По-моему, это разовый инцидент. Полицейские обещали на этот раз поставить ему электронную метку.
То есть переезжать нашему приюту не придется. Это было бы очень сложно и дорого. Но все-таки я обеспокоилась. Если Пол Дин, муж Джули, нашел его, значит, отыщут и другие. Те, от кого прячутся женщины. А я как раз и отвечала за то, чтобы не допустить подобного.
— Давай поднимем этот вопрос на следующем заседании совета. А сейчас… можно мне встретиться с Джули?
Мы поднялись с мест, Викс одернула свое серое строгое платье. В моих дурацких цветочках я тут же почувствовала себя расфуфыренной куклой. Это непрофессионально, мне следовало переодеться.
— У тебя ведь встреча выпускников в эти выходные?
— Пожалуйста, всего две минуты, — попросила я.
Джули находилась в соседней комнате, более удобной, с диваном и ящиком с игрушками. Ее дети, приученные вести себя тихо в общественных местах, играли в уголке: старшая притворялась, что читает книжку-картинку малышу.
— Здравствуйте, Джули. Я — Эли, глава попечительского совета. Очень сожалею о случившемся.
Краем глаза я заметила неодобрение на лице Викс. Возможно, мне и не стоило говорить этого, ведь я таким образом косвенно признавала, что в произошедшем есть и наша вина.
На лице Джули, которая, видимо, недавно плакала, темнели разводы от туши.
— Я не могу вернуться в приют, там небезопасно, — вздохнула она.
— Понимаю. Мы позаботимся о переводе вас в приют другого города.
— Клянусь, я ничего не говорила ему! Может быть, он выпытал что-то у Кайли.
На лице Викс было написано неверие: трехлетний ребенок не в состоянии выдать точный адрес, но я кивнула Джули: