Я подумала, что надо сообщить констеблю Дивайну о новом возможном подозреваемом. Даже несмотря на мои прошлые замечания о признании Майка. Хотя констебль точно решит, что я помешалась. Пока я размышляла обо всем этом, поток детей закончился, и из ворот больше никто не выходил. Я завела мотор и вывернула руль, чтобы отъехать от школы. Солнце, бившее прямо в глаза, на секунду ослепило меня.
Я подъехала к участку и оставила машину на одном из самых дорогих парковочных мест. Ближайший банкомат был из тех, где надо отправлять платеж с помощью сообщения, и я некоторое время провозилась с ним, с трудом справляясь с нетерпением. А потом побежала в участок и напросилась на встречу с констеблем Дивайном.
И вот я снова сидела за тем же ободранным столом, и мы с констеблем смотрели друг на друга. Сколько плохих новостей принес мне этот человек, и, как бы все ни разрешилось, я не сумею простить его. Я же для него была всего лишь одной из многих — надоедливой особой, которая докучала ему новыми подробностями, меняющими дело. Той, что бросила лучшую подругу и приняла сторону мужчины. Дивайн записал сведения об Аароне, но я видела, что всерьез он их не воспринял.
— Вы не думаете, что с этим надо разобраться? — спросила я.
— Миссис Моррис, вы серьезно предполагаете, что этот парень, Аарон, мог напасть на мисс Рэмплинг?
— Я… я не знаю…
Он отложил ручку и посмотрел на меня усталыми глазами.
— Миссис Моррис, в таких делах всегда мало доказательств, и по ним трудно выносить приговор. Но на этот раз у нас есть травмы мисс Рэмплинг, показания мистера Агарвала, видевшего их вместе, и анализы. Установлено, что обнаруженная сперма — от вашего мужа.
Меня взбесило, как по-медицински констебль произнес это слово — «сперма».
— Но они и занимались сексом в тот день. Возможно…
— Но других следов не обнаружили. И вы сами говорили, что он признался…
Адам был спокоен, но я чувствовала, как в нем поднимается раздражение, и не могла винить его за это.
— Да, конечно. Я просто передала вам его слова, но до конца не уверена, что он имел в виду…
Констебль молчал.
— Разве не важно знать о случившемся и о тех, кто там был, как можно больше? — спросила я.
— Важно.
— Вы займетесь этим?
— Я поговорю с Аароном, запишу его показания.
— Хорошо.
— Вам пора, миссис Моррис.
Я встала, сжимая сумочку, и Дивайн произнес более мягким тоном:
— Эли, мне жаль, что на вас обрушилось столько бед. Никто не хочет верить, когда подобное происходит с ним. Но такое случается. Вы понимаете? Случается.
Я не нашлась с ответом и вышла, стыдясь той, в кого превратилась. Или, что еще хуже, той, кем была всегда.
Глава тридцать третья
— Я могу остаться еще. Хоть на пару недель. Дома меня никто не ждет.
Мать складывала полотенца, которые выстирала и высушила, не посоветовавшись со мной.
Вместо того чтобы ощутить досаду за ее самоуправство, я вздохнула с облегчением: кто-то вместо меня занимался домашними делами. Когда на ее месте был Билл, я все время чувствовала себя обязанной.
Мать собиралась уехать завтра, а о Билле я до сих пор ничего не слышала. Даже не знала, в Англии ли он.
— Ничего, скоро ведь родители Майка приедут, так что…
Она с пониманием кивнула. Наши с Майком родители встречались всего один раз, на свадьбе. Мать с отцом чувствовали себя не в своей тарелке на роскошной церемонии, устроенной Моррисами; отец постоянно спрашивал, что сколько стоит, и его кустистые брови поднимались: «Пустая трата денег, Элисон».
— Прости, что не приезжала к тебе, — пробормотала я, схватив какое-то белье, чтобы не смотреть матери в глаза.
— Мы обе наговорили лишнего на похоронах отца, — откликнулась она.
Тогда Кэсси было десять, а Бенджи — пять. Карен приехала, чтобы помочь Майку, и теперь я знала, каким именно образом. Пока они занимались любовью, ее сын и наши дети спокойно спали за стенкой.
Похороны были более чем скромными. Отец рассорился почти со всеми соседями по маленькой грязной улочке, где я выросла, да он и не дружил ни с кем никогда. Пришли две кузины, едва знавшие его, кое-кто из паба, пара коллег с прошлой работы. Священник произнес лживые слова о том, каким любящим семьянином был покойный, как помогал людям и шутил. Ничего такого не было и в помине.