– Без проблем. – Соглашаются родители и отпускают меня.
Поднимаюсь к себе в комнату, бросаю вещи на кровать и тут же ищу коробку. Брожу по комнате и собираю вещи, которые хоть как-то связанные с Катей. Записки, фото, безделушки. Все это отправляется в утиль. Стараюсь ничего не читать и не рассматривать. Так как каждая мелочь напоминает мне о самых счастливых днях моей жизни, которые на самом деле оказались обманом. Беру коробку и выхожу на улицу, а там поворачиваю к домику для гостей за которым находится небольшое помещение для инструментов и прочего барахла. Нахожу жидкость для костра и спички. Хорошенько поливаю коробку со всем содержимым и поджигаю ее. Смотрю, как ровно горит пламя и мысленно так же желаю гореть и Кате. Прощай, дорогая, надеюсь, мы больше не увидимся. Надеюсь, что ты будешь отравлять жизнь кому-то другому…
Глава 30. «Пять лет спустя»
"Катя"
–Мамочка, просыпайся, – звучит детский голосок и чувствую маленькие ладошки на своем лице.
– Еще минуточку, – отзываюсь я, надеясь на то, что маленький человек меня послушается.
– Мамочка, а бабушка сказала, что если ты не встанешь, то она сама придет тебя будить и тебе это не понравится. – Не унимается малыш и буквально прыгает у постели.
– Ох, да встаю я уже, встаю, – и действительно поднимаюсь на ноги. -А как же обнять маму с утра?
И мой ангелочек несется ко мне и со всей силы прижимается. Да, такая искренность и нежность может быть только у маленьких деток. Ведь они еще не испорчены и не избалованы жизнью.
Вместе спускаемся вниз и видим, как моя мама накрывает на стол.
– Доброе утро, – приветствует она меня.
– Доброе, – подхожу ближе и целую ее в щеку. Малыш просится на руки к бабушке и та с радостью забирает его у меня.
– Как спалось моему зайке? – Она дает ему один блинчик со стола. – Что снилось?
– Мне снилось, что мы летим на бооольшом самолете, – с этими словами он расставляет руки в стороны и имитирует тот самый самолет. А потом резко приунывает.
– Что случилось, дорогой? – мама заглядывает ему в лицо. – Чего расстроился?
– А еще мне снился папа, но я не видел его лица, – грустно отвечает он.– Мама, а какой он был?
Замираю на месте и не могу подобрать слова. Чем старше Артем становился, тем больше вопросов он задавал. Возможно, когда-нибудь, когда он вырастет, я расскажу ему правду. Расскажу ему о том, что его отец жив и полон сил. Но не сейчас, на данный момент он мертв и особенно для меня.
– Он был красивым, – выручает меня мама, – прям как ты.
И ведь действительно, с каждым годом он все больше становился похожим на Тимура. Цвет глаз, волос, скулы. Как будто бы перед нами была его уменьшенная копия. Как будто бы судьба подарила мне подарок в этой жизни, но в то же время сделала его моим напоминанием о том, от кого был этот дар. Отворачиваюсь, чтобы Артем не видел моих слез, которые так предательски полезли на глаза. Пока сын отвлекся на мультики, она знаками показывает мне на ванную. И я ухожу, чтобы привести себя в порядок. Однако как только за мной захлопывается дверь, я сажусь на край ванны, включаю воду и даю волю слезам. Сколько раз я так плакала? Я уже сбилась со счету. Хоть уже и пять лет прошло, а ощущения такие, как будто это случилось вчера.
Он ушел тогда, оставив меня в номере, раздавив меня морально и физически. Чувствовала себя грудой мусора, от которой попросту избавились. Беру телефон и звоню маме, но всхлипывания мешают мне нормально говорить. Кое-как объясняю ей куда ехать и нажимаю отбой. Не знаю, сколько прошло времени, но, когда мама влетает в комнату, я все так же продолжаю находиться на том же месте и в той же позе. Как будто все мышцы окаменели и я не могу сдвинуться с одной точки. Мама ахает и бросается ко мне, попутно добиваясь от меня ответа, кто это сделал. Но я молчу. И так я промолчала почти неделю. Мама и Снежа по очереди находились со мной и всячески подбадривали. Они вновь собирали меня по кусочкам, но не всех кусочков хватало. На их месте зияли в душе дыры, которые были полны дикой болью. И так продолжалось до тех пор, пока организм не дал сбой. Меня едва убедили пройти обследование. Мы думали, что мое самочувствие ухудшилось на фоне стресса. Но я оказалась беременной. Помню, что вышла из кабинет и не знала то ли мне плакать от счастья, то ли огорчиться. Мыслей об аборте и в помине не было, поэтому я решила, во что бы то ни стало идти на роды. Во мне рос мой и только мой комочек счастья. И я не собиралась его терять.
Наверно, это и стало для меня неким толчком для того, чтобы я начала жить заново. Я уволилась с работы, но не потому что так сказал Тимур. Мне самой было тошно находиться в том доме. Воспоминания давили на меня так, что я задыхалась от внутренней боли. Мама отработала еще год и ушла следом за мной. Лидия была крайне подавлена и расстроена, однако мама была непреклонна в своем решении. А я решилась на очень сложный шаг для себя. Помню, как открыла новый текст на ноутбуке и принялась печатать: "Что ты знаешь о любви? Да-да, именно ты, читатель. Тот, кому я сейчас собираюсь поведать свою историю. Что это? Ты знаешь? Так как я совершенно запуталась. Я думала, что люблю и это чувство было чистым и прекрасным. А еще должно было быть вечным. Пока в эту вечность не стали вклиниваться обстоятельства и люди. Что делать, когда появляется кто-то, кто ломает все привычное бытие, но в то же время наполняет твою жизнь совершенно другим чувством. Что это? Новая любовь или просто страсть? И что делать, если оно разбивает твое сердце и обрекает на страдания. Так и должно быть? Не знаешь? Вот и я не знаю...."