В китайских хрониках Байкал упоминается под названием Бэйхай (Северное море), однако подробное описание озера отсутствует. Известное только по сообщениям ссылаемых сюда китайских послов название Бэйхай не распространялось далее пергаментных страниц придворных манускриптов. Поэтому оно не могло быть основой для воспроизведения современного названия Байкал. Этому препятствовали бы и языковые особенности.
Динлино-кетский вариант разработан крайне слабо. Нет ни исторических сведений, ни подробных языковых доказательств. Хотя данные топонимики и свидетельствуют о былом расселении кетоязычных народов в районах Прибайкалья, они все-таки остаются косвенными доказательствами, не исключающими реальность этого варианта.
В древнетюркских источниках не говорится прямо о Байкале. В них упоминается лишь страна Байырку. Скудны сведения о народе байырку (по китайским летописям). Судьба его неизвестна. Серьезным недостатком является и то, что название Байкал не совпадает с названием страны — Байырку. Название озера, расположенного в пределах этой страны, могло быть совершенно иным. Есть и еще одно существенное возражение против древнетюркского варианта происхождения названия озера: древние тюрки называли его иначе — Тенгис.
С арабским вариантом также трудно согласиться. Очень маловероятно, что некий арабский путешественник в раннем средневековье достиг берегов Байкала, назвал его арабским именем, которое и восприняли народы Прибайкалья. Нам кажется, что слово «Бака», если только оно действительно обозначает Байкал, могло появиться в результате заимствования его арабами у народов, проживавших в Прибайкалье, т. е. арабский географ-путешественник, о котором ведет речь Ю. Мальцев, не «подсказал» прибайкальским народам, как назвать озеро-море, а сам мог перенять у них название. Не Бака могло трансформироваться с течением времени в Байкал, а название Байкал, заимствованное арабами, могло превратиться в Бака. Такая возможность не исключена.
В тибетском варианте также очень много неувязок. Самая серьезная — отсутствие слова «байгал» в тибетском языке. Против этого варианта говорит также происхождение слова «далай», употреблявшегося с раннего средневековья вместе со словом «Тенгис», а позднее и «Байгал». Слово «далай» оказывается исконно монгольским, а не тибетским. В тибетской версии искажены также исторические факты о распространении тибетского языка среди монголоязычных народов Центральной Азии.
Таким образом, китайский, динлино-кетский, древнетюркский, арабский и тибетский варианты из рассмотрения могут быть исключены; нам остается познакомиться как можно ближе с бурятским (монгольским) и якутским (тюркским) вариантами.
Слово «байгал» в его нарицательном значении существует в монгольском языке, где оно означает «природа». Близкое к нему слово есть в бурятском языке — книжное «байгаали», означающее, согласно бурятско-русскому словарю, составленному К. М. Черемисовым (М., 1973), «природа», «естество». Производное от него слово «байгаалиин» означает «природный, естественный, натуральный». Употребляется также слово «байха», имеющее около тридцати значений, но они в основном выражаются глагольными формами. Самые употребительные из них — «быть, находиться, иметься, существовать». Однако в значении «море, океан» это слово ни в одном языке монгольской группы не употребляется. В самом монгольском языке, как явствует из «Русско-монгольского словаря» А. Р. Дамба-Ринчинэ и Г. С. Мупкина (М., 1960), для обозначения понятия «море» употребляются два слова — «тэнгэс», когда речь идет о конкретном море, и «далай», когда говорится о море вообще, т. е. в нарицательном значении. В бурятском языке понятия «море» и «океан» передаются обычно через слово «далай». В литературном языке существует также заимствованное «океан». Однако в языке бурят есть и выражение «тенгис далай», используемое большей частью в фольклоре и литературе. В калмыцком языке, согласно «Русско-калмыцкому словарю» под редакцией И. К. Илишкина (М., 1964), море обозначается словом «тенгис», а океан — словом «дала».
Иное дело — в якутском языке. В «Словаре якутского языка» Э. К. Пекарского (М., 1958) интересующее нас слово передается в нескольких вариантах: баjахал, баjхал, баjагъал, баjахал, баjгьал. У него два основных значения: «море» и «озеро Байкал». Оно употребляется также для выражения понятий «обилие», «океан», «масса воды». Кроме того, в языке есть слово «далай» со значениями: «масса воды в одном месте», «водный мир», «большая вода», «самая глубокая вода», «многоводное море (река, озеро)», «глубина моря», «глубина колодца», «бездна». В современном якутском языке («Русско-якутский словарь» под редакцией П. С. Афанасьева и Л. Н. Харитонова — М., 1968) слово «байгъал» означает «океан», а «море» передается через заимствованное у русских «муора».
В родственных языках (тувинском, казахском, туркменском, азербайджанском и др.) слова «байгал» нет. Оно отсутствует и в древнетюркском языке, где «океан» обозначается через «тенгис», а «море» — через «талуи» («Древнетюркский словарь» под редакцией В. М. Наделяева, Д. М. Насилова, Э. Р. Тенишева и А. М. Щербака — М., 1969). Слова «байгал» нет и в тюркских языках XIV в., словарный фонд которых анализировался Э. П. Наджипом{103} на основании текстов поэмы Низами «Хосрау и Ширин» в переводе с персидского на тюркский язык Кутба. В этих языках «океан» передается через «тенгиз». Однако здесь есть и одно исключение. Как сообщил еще в 1897 г. И. А. Лопатин, тюркоязычные долганы, обитающие в бассейне Енисея, Енисейскую пресноводную губу, куда впадает река, называют Байгал. Появление такого названия у долган вполне объяснимо влиянием якутов, живших с долганами в тесном соседстве.
Таким образом, вопрос об истоках слова «байгал», о его происхождении решается вполне определенно: в якутском языке слово широко употребляется в значениях «море», «океан» и, кроме того, несет дополнительную смысловую нагрузку, выступая для непосредственного обозначения озера Байкал. В словарном фонде бурятского языка слова «байгал» нет. Близкие к нему по фонетике и написанию слова имеют иной смысл. Все это дает основание связывать слово «байгал» с якутским языком. Однако время его появления в якутском языке остается неясным. В древних тюркских языках слово «байгал» отсутствует, что говорит, скорее всего, о чисто якутском его происхождении. В этой связи можно напомнить, что якутский язык, по мнению многих исследователей, исторически сравнительно давно отделился от семейства тюркских языков. Именно это обстоятельство позволяло академику О. Бётлингку, автору первой грамматики якутского языка, еще в середине прошлого века говорить о том, что многочисленное семейство тюркских языков следовало бы называть тюркско-якутским.
В мифах и легендах часто описываются те природные явления и объекты, с которыми человеку приходилось сталкиваться. Особенно это относится к тем природным объектам, которые поражали воображение человека своими размерами, величием и другими качествами. Поэтому мы вправе ожидать, что в «преданьях старины глубокой» может упоминаться Байкал, и не только упоминаться — в них следует ожидать проявления отношения народов к озеру.
В бурятских мифах и легендах часто говорится о Байкале. Широко известна, к примеру, сказка-легенда о старике Байкале и его дочери — красавице Ангаре. Она звучит так.
…У седого Байкала, дожившего до почтенного старческого возраста, было много сыновей — Баргузин, Анга, Сарма и другие — и всего одна дочь — юная Ангара. Любил дочь старый Байкал, лелеял, заботился о ней. Но пришло время выдавать дочь замуж. И вот во владения Байкала со всех сторон потянулись женихи. Прискакал на коне быстрый и вспыльчивый Иркут, приехал задумчивый красавец Алят. Но никто из них не нравится юной деве. И вот однажды темной ночью Ангара бежит из отчего дома к могучему богатырю Енисею. Узнав о побеге дочери, Байкал в гневе выхватил из прибрежных скал камень и бросил его вслед беглянке, чтобы преградить ей дорогу. Но Ангара обходит препятствие, с еще большей силой устремляется к Енисею. Повстречавшись, Ангара и Енисей обрели счастье. Брошенный Байкалом камень лежит и поныне, его называют Шаманским камнем…