У родственников Тэда нас ждал армянский приём – накрытый стол, шашлыки, вино. Разместили нас – человек десять, если не больше, – в гостевой комнате, то есть специально предназначенной для размещения приехавших гостей. Разложили матрацы, каждому постелили постель. Но постелили на полу, что дало Тэду повод возмущаться бедностью, до которой довела советская власть: как же так, его родственники, такие почтенные люди, а не могут себе позволить как следует принять несколько десятков гостей, кормить и поить их неделю, уложить в кровати и так далее.
На следующий день нас ждало ещё оно интересное впечатление: Хндзореск – город пещерных домов. С незапамятных времён люди здесь не строили домов, а выбивали пещеры в скалах из песчаника и в них жили. Продолжали так жить и во время нашей поездки – правда, теперь уже бульшая часть населения жила в обычных домах. И вот идёшь и видишь: скала, а в ней двери и окна, из дверей выходят люди. Жаль, так и не довелось побывать в этих жилищах.
Не буду рассказывать здесь о других местах Армении, где довелось побывать, например, о замечательной красоты храмах Санаин и Ахпат – первый из них я потом узнал у Параджанова в «Цвете граната». Нужно бы, да слов не хватает, и память слаба.
Казбек
Рассказ о походах за пределами Армении начну с географически ближайшего – восхождения на Казбек. Было нас, кажется, шесть человек, то есть, три связки. Руководителем, конечно, Костя Каспаров.
Близился очередной то ли юбилей, то ли съезд, и мы с товарищами воспользовались случаем, чтобы в честь него организовать это восхождение. Начальству трудно было не откликнуться на такое проявление сознательности. Нас отпустили на неделю с сохранением зарплаты и даже дали грузовик. Вечером мы приехали в Тбилиси, а на следующий день по Военно-Грузинской дороге добрались до Казбеги. И сразу же – вверх по склону до хижины. Шли часа два, подъём крутоват, и нам с непривычки приходилось тяжело. На глазах менялся характер местности. Начинали от залитой солнцем грузинской деревни, заборы из круглых речных камней, цветущие деревья. Чуть выше – одни скалы, зелень исчезла. Потом начинает появляться снег. А потом уже только снег, достаточно жёсткий. Среди этого снега и стоит хижина. Рядом ледник, плотный фирн. В общем, мы уже в настоящих горах.
Следующий день был отдан на акклиматизацию. Связались в связки, надели кошки, походили туда-сюда по леднику. Подошли к ледопаду – это такая ледяная стена. Костя поучил новичков простейшим приёмам – пользоваться ледорубом, рубить ступени, страховаться.
На Казбек вышли рано утром, чтобы успеть пройти ледник и ледопад прежде, чем они начнут оттаивать от солнца. А дальше всё снег и снег. Идти нетрудно и не опасно – я люблю идти по снегу. Но скоро начали уставать. Не знаю, на сколько нужно было подняться в этот день, а высота Казбека 5033. То и дело не хватало дыхания, хотелось остановиться и дышать, дышать, дышать. Кажется, вот она, вершина, рукой подать. Поднимаешься, и то, что только что казалось вершиной, оказывается всего лишь чуть более крутым участком, а прямо перед тобой следующая «вершина». А тут ещё начала портиться погода. Солнце затянуло облаками, задуло. Костя начал беспокоиться. И, в конце концов, распорядился: «Две связки остаются ждать здесь, на вершину пойдёт одна». И уходит с кем-то из нас, к моему огорчению (но и облегчению), не со мной. Через короткое время возвращаются: побывали на вершине, сняли записку, оставили свою. Не вполне по-спортивному – нас, не дошедших, тоже записали как поднявшихся.
Памиро-Алай – 2
В прошлой части я писал о том, как наша сходившаяся пятёрка – Дима Поспелов, Серёжа Яценко, Лёша Данилов, Мила Смирнова (впоследствии Поспелова) и я – твёрдо решила ещё не раз возвращаться на Памиро-Алай. И он, действительно, стал для нас «базовым регионом». Год за годом мы готовились к походам именно сюда. Основательнее всех, как и прежде, готовился Дима – для него это было географическое исследование, он подбирал маршруты по ещё не пройденным местам, досконально изучая всё, что можно было найти. В походах он нёс с собой несколько тетрадей конспектов и карт, сверяя по ним каждый шаг, и сам вёл такие же записи. Мне довелось побывать на Памиро-Алае три раза, а Диме – по меньшей мере, четыре.