Зима выдалась холодной. По вечерам после ужина мы все собирались в лестничном пролёте на среднем этаже и рассаживались у печки-буржуйки. Открывалась бутылка-другая вина, шли обстоятельные беседы. Уходить долго не хотелось – в комнатах было холодно.
Не забывали дорогу в наш дом и гости. Часто приходил Игорь Заславский, за это время особенно сдружившийся со всеми нами.
Мы с Ириной жили в «моей» комнате, к тому времени переоборудованной в библиотеку. Повозиться со мной ей пришлось немало: готовить диетическую еду, делать уколы. В общем, на ноги она меня поставила. Это был наш первый опыт как бы семейной жизни, хотя и в необычных условиях. И нам было хорошо.
Последние месяцы перед аспирантурой. Платоша
В конце концов я неплохо подготовился к экзаменам. Где-то в феврале 62-го поехал в Москву их сдавать и таки сдал. Но и здесь – полный провал памяти. Как шёл экзамен, кто принимал – не помню.
На этот раз я в Ереване отсутствовал долго. Да, собственно, мне там уже и нечего было делать – только окончательно собраться и попрощаться.
Так что мы с Ириной успели съездить в Киев, где она не была так долго.
Можно себе представить, как она всё это время тосковала по Платоше. Малыш в свои четыре с половиной года тоже всё понимал и тосковал. Ещё перед отъездом Ирины в Москву он говорил: «У нас собачья жизнь, потому что Миша в Ереване, мама в Москве, а я в Киеве». А в январе уже начал писать письма: «ПРИВЕТ Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ МОЯ МАМА ПЛАТОША МАМА Я ПО ТЕБЕ СОСКУЧИЛСЯ ПЛАТОША И ТЫ СКОРО ПРИЕДЕШЬ? ПЛАТОША МАМА».
А как Платоша обрадовался нашему приезду! Конечно, больше всего Ирине, но и мне тоже. Бросалось в глаза, как он вырос с лета – в смысле не роста, а развития. В этот приезд он стал называть меня «папа Миша» и «папа».
А когда я уехал, он писал письма не только маме, но и мне: «ДОРОГОЙ ПАПА МИША КАК ТВОИ ДЕЛА? ТВОЯ ПОСЫЛКА МНЕ ПОНРАВИЛАСЬ ОЧЕНЬ [Речь о подарках, которые я послал ко дню рождения.] У НАС ВСЁ ХОРОШО ПОЗДРАВЛЯЮ ТЕБЯ С ДНЁМ РОЖДЕНЬЯ. У МЕНЯ ВСЁ ПО СТАРОМУ. ПЛАТОША».
Вот так у меня появился сын.
После экзаменов я ненадолго съездил в Ереван.
А во второй половине апреля 1962 года покинул Армению, в которой счастливо прожил чуть больше 5 лет, и снова оказался в Москве.
Апрель – декабрь 2007