— Я нашел это под одеждой, — сообщил он.
— Записка от твоего надзирающего офицера?
— Давай радуйся жизни, пока можешь!
Джорджи попыталась изучить бумагу, но сразу поняла, что в этом нет смысла.
— Кому понадобилось оставлять здесь свидетельство о браке? Это…
И тут у нее перехватило горло. Джорджи стала задыхаться.
— Нет! Это что, шутка? Мы… — Она не могла заставить себя докончить фразу. — Мы поженились?
Брэм поежился.
— Но зачем мы это сделали? Я ненавижу тебя!
— Должно быть, во вчерашних коктейлях было намешано столько таблеток счастья, что мы оба преодолели взаимное отвращение.
Джорджи беспомощно хватала ртом воздух.
— Этого быть не может! В Вегасе изменили закон о браках! Я сама читала. Брачное бюро закрыто по ночам, и поэтому ничего такого не могло случиться!
Брэм хищно оскалился.
— Мы звезды. Очевидно, нашли кого-то, готового изменить правила специально для нас.
— Но… это наверняка незаконно. Может, кто-то решил пошутить и это не настоящее свидетельство?
— Посмотри на печать. Это не может быть подделкой.
Джорджи провела кончиками пальцев по оттиску печати, крохотные щербинки чуть оцарапали пальцы.
— Это была твоя идея! — набросилась она на Брэма. — Я точно это знаю!
— Моя? Да это ты отчаялась найти мужа. — Прищурив глаза, он ткнул ей в лицо указательным пальцем. — Ты меня использовала.
— Я звоню своему адвокату.
— Не раньше, чем я позвоню своему.
Они рванули к ближайшему телефону, однако Брэм обогнал Джорджи. Она метнулась к сумочке и выудила мобильник.
Брэм лихорадочно тыкал пальцем в кнопки.
— Это будет самый короткий брак и самый легкий в мире развод в истории Голливуда.
Слово «Голливуд» послало по спине Джорджи холодный озноб.
— Погоди!
Она уронила мобильник и выхватила у Брэма телефонную трубку.
— Что ты делаешь?
— Дай мне немного подумать.
Она бросила трубку на рычаг.
— Подумаешь позже.
Он хотел снова взять трубку, но она поспешно отодвинула аппарат.
— Брак и развод станут предметом обсуждения в прессе. Ровно через двадцать четыре часа все всё узнают. И начнется привычный цирк с вертолетами и погонями на машинах.
— Ты к этому привыкла, — бросил Брэм.
Пальцы Джорджи стали ледяными. Тошнота подкатила к горлу.
— Еще одного скандала я не вынесу. Если я нечаянно спотыкаюсь на тротуаре, газеты тут же пишут, что я пыталась покончить с собой. Представь, что будет, если этим акулам попадется в зубы такая сенсация!
— Это не моя проблема. Ты сама навлекла неприятности на свою голову, когда вышла за Лузера.
— Прекрати так его называть!
— Он бросил тебя. Можешь наплевать на него.
— Почему ты так его ненавидишь?
— Я ненавижу его не из-за себя, — отрезал он, — а из-за тебя, поскольку ты на такие сильные чувства не способна. А этот тип — маменькин сыночек.
Вместо того чтобы оттолкнуть ее от телефона, он нагнулся и выудил из-под дивана туфлю, после чего оглядел комнату в поисках носков.
— Ну, погоди, дай мне только найти ту суку, что нас опоила!
Джорджи последовала за Брэмом в спальню, опасаясь, что он тайком от нее позвонит адвокату.
— Не уходи, пока мы не придумаем правдоподобную историю.
Он нашел носки, уселся на кровать и стал их надевать.
— У меня есть история, — сообщил он, натягивая первый носок. — Ты отчаявшаяся, жалкая, несчастная особа. Я женился на тебе из жалости…
— Ты этого не скажешь.
Он натянул второй носок.
— …и сейчас, протрезвев, я понял, что не создан для жизни, полной невзгод.
— Клянусь, я подам на тебя в суд!
— Включи свое чувство юмора! Или совсем отупела?
Не проявляя ни малейшей искорки юмора, он сунул ногу в туфлю и вышел в гостиную за другой.
— Мы объявим, что решили разыграть друзей. Скажем, перепили и на каком-то канале набрели на повторный показ «Скип и Скутер». Нас одолела ностальгия, и брак показался неплохой идеей.
Да, ему все сойдет с рук. Но не ей. Никто не поверит, если она расскажет правду о коктейлях, в которые бросили таблетки. Ее на всю оставшуюся жизнь заклеймят неудачницей и психопаткой. Она попала в ловушку, но она не может показать своему злейшему врагу, что целиком оказалась в его власти.
Джорджи сунула руки в карманы халата.
— Нужно по памяти восстановить, что произошло прошлой ночью. Кто-то должен был нас видеть. Ты что-нибудь помнишь?
— А «глубже, малыш» считается?
— Не можешь хотя бы притвориться порядочным человеком?
— Я не настолько хороший актер.
— Но ты знаком со всякими криминальными типами и наверняка знаешь того, кто сможет изъять все свидетельства нашего брака?
Она ожидала, что Брэм проигнорирует ее, но его пальцы застыли на пуговицах рубашки.
— Встречал я пару раз одного парня. Бывший член муниципального совета. Любит якшаться со знаменитостями. Конечно, надежды мало, но мы можем ему позвонить.
Поскольку лучших идей у Джорджи не было, она согласилась. Брэм сунул руку в карман.
— Очевидно, это твое.
На раскрытой ладони лежало дешевое металлическое кольцо с пластиковым бриллиантом.
— Не можешь же ты сказать, что у меня нет вкуса!
Он швырнул ей украшение, и Джорджи вдруг вспомнила о другом обручальном кольце, с бриллиантом в два карата, запертом в банковском сейфе. Ланс не взял его обратно — сказал, что она может оставить кольцо себе. Можно подумать, она когда-нибудь его наденет!
Джорджи сунула пластиковый бриллиант в карман.
— Поддельные драгоценности всегда были символом истинной любви.
Она прилетела в Вегас на частном самолете, поэтому пришлось воспользоваться машиной Брэма. Пока она принимала душ, он попросил служащего отеля подогнать машину к черному ходу.
— Все готово. Машина ждет у задних дверей, — объявил Брэм, когда Джорджи вышла из спальни.
— Спустимся служебным лифтом, — решила она, потирая лоб. — Совсем как Росс и Рейчел[8]. То же самое случилось с ними в конце сезона.
— Если не считать того, что Росса и Рейчел на самом деле не существовало.
В лифте оба молчали. Джорджи даже не потрудилась сказать Брэму, что он застегнул рубашку не на те пуговицы.
Они вышли в служебном коридоре и направились к выходу. Стоило открыть дверь, как их окутала жаркая волна. Джорджи прищурилась от бившего в глаза солнца и ступила за порог.
Ее ослепила вспышка камеры.
Глава 5
Их поймал в объектив Мел Даффи, считавшийся Дартом Вейдером[9] папарацци. Джорджи вдруг почудилось, что она вылетела из собственного тела и наблюдает за трагедией откуда-то с высоты.
— Поздравляю! — воскликнул Даффи, яростно щелкая камерой. — Как говорила моя бабушка ирландка, да будете вы бедны несчастьями и богаты благами.
Брэм за все это время не двинулся с места. Ладонь надверной ручке, рубашка застегнута не на те пуговицы, челюсти плотно сжаты. Значит, объясняться придется ей, но на этот раз она не позволит шакалам взять верх.
Джорджи поспешно приклеила к лицу ослепительную улыбочку Скутер Браун и произнесла:
— Прекрасное пожелание, но при чем тут мы?
Даффи, противный краснолицый пузан с неряшливой бородой, широко улыбнулся:
— Я видел копию вашего брачного свидетельства и говорил с парнем, который проводил церемонию. Он похож на сильно отощавшего Джастина Тимберлейка. — Говоря все это, Даффи продолжал снимать.
— Уже через час материал попадет в редакции, так что сдавайтесь и расскажите, как все было. Обещаю, что пошлю вам классный свадебный подарок. Итак, как долго вы были…
— Никакой истории, — перебил Брэм и, обняв Джорджи за талию, втянул ее обратно в отель.
Игнорируя табличку «Посторонним вход воспрещен!», Даффи успел протиснуться за ними.