– Мы пошлем эту игру на хрен, – закончил за ним я.
Тед кивнул. Кажется, от нашего разговора у него прибавилось уверенности, а значит, мы отлично справились с задачей: не выдали, что понятия не имеем, с чем столкнулись.
Детектив взглянул на часы, кивнул и сказал:
– Ну, похоже, что у вас, парни, все схвачено.
Он повернулся и промаршировал через гостиную к входной двери. Я поспешил за ним.
– Эй! Вы не можете просто уйти – подождите!
Он остановился, чтобы открыть дверь внедорожника. Я удержал ее рукой, и полицейский посмотрел на меня, как на комара, которого собирался раздавить.
– Куда вы?
– Мне, разумеется, нужно позвонить федералам. Через полчаса здесь будет отряд ФБР, расследовать дело вместе с дюжиной лучших местных полицейских!
Он отпихнул мою руку и, пригнувшись, уселся на пассажирское сиденье.
– Подождите, это же сарказм? – спросил я.
– А сами как думаете? Еще увидимся, мальчики. Или нет. Кто знает? Я возвращаюсь в участок.
– Вы не можете вот так просто отвернуться от пропавшего ребенка!
– А ты посмотри. Думаете, сегодня мой первый день на работе? Думаете, сегодня мой первый день в этом городе? Вы слышали, что он сказал, и, даже если мы точно не знаем, что произошло, мы узнали достаточно. Если ее забрали Они (я расслышал в его голосе эту заглавную «О»), то мы тут стараемся спасти апельсин, когда из него уже сок выжали. Это не моя проблема.
– Нет, именно ваша! Это ведь ваша работа.
Его плечи опустились. Он устало вздохнул:
– Вы правы, правы. Разрешите, я вам кое-что дам. Может помочь.
Он сунул правую руку в карман ветровки, вынул ее и продемонстрировал мне средний палец. Он выставил ладонь в окно газанувшей вниз по улице машины и пропел:
– НАААААААААААААХУУУУУУУУУЙ ТЕЕЕЕЕЕБЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!
Я смотрел, как задние огни внедорожника исчезают за серой дождевой пеленой. Я бы позвонил с жалобой начальству детектива, но шериф в ответ скажет мне то же самое, только громче.
Вы, наверное, гадаете, не связаны ли «Они» с теми «ними», которые заявились домой к Джону несколько недель назад. Правда в том, что кто ж их знает. Рыщут по изнанке бытия эти разгуливающие сами по себе тени, способные крутить человеческими душами столь же легко, как крутит пальчиковой куклой на члене пьяный мим. В нашем мире есть люди, которые выполняют Их приказы по своей воле, другие делают это против нее, но остаются и третьи, кто служит Их целям, даже не зная об Их существовании. Так что да, признаю: при таких вводных трудно ткнуть обвинительным перстом в кого-то конкретного.
Я вздохнул и вернулся в дом.
Стоило мне зайти в гостиную, как Тед произнес:
– Думал, он никогда не свалит. Итак, если Нимф еще выйдет на связь, то когда, по-вашему…
У него зазвонил мобильник.
3. Забава-Парк
На рингтоне Теда стоял «Полет валькирий». Тед ответил, и по его выражению лица сразу стало понятно, с кем он разговаривает. Не с «мистером Нимфом», а со своей малышкой.
Он зажмурился.
– Ох, слава богу. Тш-ш… слушай. Милая, где ты? – Пауза. – Что? Эй, скажи мне, где ты…
– Включите громкую связь, – попросил Джон тихо. Тед приложил палец к экрану телефона, и я услышал тоненький детский голос, выхваченный динамиком на середине фразы.
– Мы видели Принца Чернохвоста и сфотографировали его вместе с Медведицей Бэтти, а еще я ела соленый огурчик в шоколаде, на палочке.
– Мэгги, где ты? – повторил Тед. – С кем ты?
– Хочешь поговорить с папочкой?
– Я здесь, это я. Мы дома. Где ты?
– Я не слышу, здесь очень шумно. Тут очень много людей. Мы стоим в очереди на Ночное колесо.
Тед поднял глаза на нас. Мы понятия не имели, что все это значит.
– Привет, я друг твоего папы, – произнес Джон. – Ты в парке? Похоже на парк аттракционов? Скажи нам, где ты, и мы тоже приедем.
– Мы в Забава-Парке! Это был сюрприз для моей мушиной коробки!
Какая-то белиберда. Тед закрыл глаза, и я подумал, что его мозги, должно быть, кипят от ярости и разочарования, как бурлящий чили в котелке.
– Золотце, ты меня слышишь? Ты знаешь, в каком ты городе? Или, может, помнишь, как долго тебя туда везли?
– Ты хочешь поговорить с папочкой? Погоди.
– Нет, милая, я… ты там?
В трубке повисла тишина, на другом конце доносился только приглушенный разговор. Наконец послышался мужской голос.
– Это Тед. С кем я разговариваю?
Тот Тед, что сидел с нами в одной комнате, посмотрел сначала на телефон, потом на нас. У нас идей не было.
– Ты кто такой, сукин сын? Верни мою дочь!
Из телефона раздался очень похожий голос: