- Если расскажу, где был – не поверите.
И не мог решить, рассказать или нет? Если батюшка узнает, что он увязался с чужими людьми на Сухаревскую, то немедленно отведет его к матери за руку, как маленького. Если нет, еще остается надежда проскочить через пост в Ганзу. И посмотреть, наконец, на живых коммунистов, или попасть на Новослободскую, там тоже, наверное, немало интересного. Расскажет, но потом. Сначала попробует пробраться через пост, вот когда не пустят...
Перед столом была небольшая очередь, Ершик долго дожидался, когда внимательные глаза человека в сером камуфляже обратятся в его сторону:
- Ты что здесь забыл? Мамке очередь занял?
- Не, мне на вашу станцию надо.
- Зачем?
Ершик указал пальцем в спину человека, только что миновавшего пост:
- А его вы не спрашивали.
- Так он здесь не в первый раз и документы показал, балда! А ты? Прется тут тинейджер без единой бумаги, может, у тебя «дури» полна сумка?
- Обыскивайте, мне не жалко! – Он снял с плеча сумку, хотел вывалить содержимое на стол, но дежурный протестующе замахал руками.
- Убери, я твою вонючую колбасу уже полчаса нюхаю.
- Можно подумать, у вас другая колбаса продается! – Ершик потихоньку потянул носом над сумкой, но пахло обыкновенной свиной колбасой, ничего подозрительного. – А если я ее к вам продавать несу? У меня тут больше килограмма.
- Ну, тогда приятного аппетита. От нас ее к вам тащат, а ты – обратно? Заплати тогда торговую пошлину. – Насмешливая улыбка быстро слиняла с лица дежурного, когда подросток выложил перед ним на стол три патрона 7,62. – Добавь еще один и проходи.
И всё?! Ни обыска, ни вопросов. Ершик уже настроился на долгий спор и заготовил кучу аргументов, почему ему непременно надо попасть в Ганзу, а надо было всего лишь заплатить? Ничего, постов, столов и охранников впереди еще немало, успеет наврать с три короба. Пробежавшись по эскалатору самым несолидным образом вприпрыжку, он остановился: коридор зачем-то разделялся на две части, к решению такой задачи Ершик был не готов, задумался, направо ему идти или налево, пройдя по правому, он увидел, что они оба ведут в один переход. Зачем так сделано? Из спортивного интереса он вернулся к эскалаторам и убедился, что прошел по кругу. По эскалатору поднимался амбал, купивший «Робинзона».
- Дядя, зачем тут два коридора?
- Раньше здесь народу много ходило, чтоб они не сталкивались. Правостороннее движение.
- А, понятно.
Ничего не понятно. Но уточнить еще успеет. Мужчина бросил взгляд на его сумку.
- Правильно, что сюда пришел, на Кольце дороже продашь. Книг здесь больше, но покупатель побогаче. Так что загибай цену – не стесняйся.
Теперь Ершик осознал, что может законно заниматься коммерцией на территории Ганзы, ну, почти законно, потому что, уплатив пошлину на колбасу, не нужную никому, кроме него, он втихаря пронес в сумке шесть книг, превратившись в крупного контрабандиста. Размышляя, что же теперь делать с товаром, если рынок остался на радиальной станции, а он сам – на Кольце, Ершик прошелся вдоль ряда палаток, любопытно ведь посмотреть, как в Ганзе живут.
- Ерофей!
Он присел от неожиданного окрика, вот и дядя Слава нашелся. И так не вовремя.
- Ерофей, ты что тут забыл?
- Да вот, в баню сходить решил. – Ершик сказал первое, что в голову пришло, но мысль показалась не идиотской, неплохо бы и на самом деле сходить помыться.
- В тазике уже не помещаешься?
- А вы помещаетесь?
- Не наглей, пацан, ты же меня понял, мать знает, что ты здесь?
Скажи он «да», кто ж поверит? Ершик опустил глаза, разглядывая каменный пол.
4. Трамвай
- Тебя кто сюда пустил?
- А я у него фамилию не спрашивал!
Дядя Слава уже не смотрел на него, заметив за его спиной нечто более интересное.
- Здорово, Старый, давно не виделись. Ты ж вроде обосновался, наконец, где-то, только слухи и доходят. Последняя мочиловка на Шаболовской, говорят, твоих рук дело?
Ершик оглянулся, с кем это дядя Слава так по-свойски? Опять седой мужик в кожанке. Старый. А что, ничего себе прозвище, с намеком.
- Предпоследняя. Последняя – не моя, когда они обвал в тоннеле разбирали, на них еще раз наехали.
- Правильно, не фиг на Ганзу хвост задирать. - Ну и дядя Слава, два месяца всего здесь живет, а за Содружество станций Кольцевой линии вступился, как за дом родной! – А сейчас куда?