– Могу ли?
– По теории вероятностей такой исход возможен.
Грэг ругнулся про себя. Эта флегматичность Альберта начала его раздражать, хотя было странно ожидать чего-то иного от программы. Он понимал, что на самом деле его бесит не безжизненность и жестокость Альберта, а то, что он прав. Остаться здесь означало верную смерть. Там, в коридоре, был хотя бы шанс на выживание. Пускай и небольшой, но шанс. Чертова программа…
Неожиданно живот Грэга разорвал взрыв, волна от которого тут же стала стремительно подниматься вверх по телу. Достигнув гортани и выждав для приличия незначительную паузу, она вырвалась наружу, превращаясь в волну непрекращающегося хохота. Грэг пытался остановить себя, но с тем же успехом он мог бы встать в двадцати метрах на пути скоростного поезда на полном ходу и надеяться, что тот успеет остановиться.
– Почему ты смеешься? – в очередной раз спросил Альберт, все так же сохраняя голос Элли.
Грэг попытался, но не смог ответить. Он понимал, что сейчас, мягко говоря, не время для смеха, но ничего не мог с собой поделать. Его живот раздувался и сдувался с бешеной скоростью, а изо рта постоянно вылетали звуки, порой даже не очень похожие на человеческие. Через минуту его организм уже не справлялся с дыхательной функцией, и он судорожно пытался вздохнуть хотя бы толику воздуха между приступами.
В это же время Альберт, в отличие от человека, не спешил повторять вопрос, а спокойно выжидал, когда приступ закончится.
– Ф-у-у-у-х, – произнес Грэг, вытирая слезы и пытаясь сдержать следующую волну смеха. Контроль постепенно возвращался к нему, и теперь из его рта вылетали только разовые смешки, но и они сходили на нет.
– Почему я смеюсь, значит? А, да так. Ты не поймешь.
– Испытай меня.
– Да-а-а… я просто подумал, какая же это ирония. Всю жизнь мы боялись того, что машины обретут сознание, поймут, что люди им не нужны. Снимали кино про то, как они захватят мир. Писали книги о том, как они сделают нас рабами. А на самом деле…
Грэг остановил свою речь на мгновение, но тут же убедился, что этот диалог не похож ни на что человеческое. В отличие от живого собеседника Альберт, а точнее, машина, которой он являлся, не сделала ничего. Не издала ни звука. Не задала единого вопроса. Она просто ждала.
– А на самом деле, – продолжил он, собираясь с духом, – бояться мы должны как раз не того, а совсем обратного.
Он поднял взгляд и посмотрел вновь в тот самый угол. Туда, где, как он все еще думал, разместили камеру.
– Бояться мы должны того, что машины этого самого сознания не обретут. Не смогут сами отличать хорошее от плохого. Не смогут сами принимать решения, руководствуясь чем-то большим, чем командами извне. И тогда станут беспрекословно исполнять любые прихоти их создателя. Даже самые бесчеловечные…
На этих словах Грэг резко сдвинулся с места и побежал в коридор. Он не знал, что его ждет. Но, в конце концов, он ведь один раз уже выжил. Да даже и не один. Возможно, что выживет и теперь. И, возможно, там, за дверью, будет не смерть и даже не новое испытание, а наконец свобода. Он когда-то читал, что мысли материальны, и надо лишь очень сильно захотеть чего-то, и это реализуется. Еще никогда он так не хотел, чтобы за дверью оказалась просто улица.
Буквально летя по коридору, он слышал за спиной какие-то звуки, но даже не пытался оглянуться, сфокусировав свой взгляд на двери. Он бежал так, как никогда до этого. До двери оставалось всего двадцать метров. Пятнадцать. Десять. Пять. Последние метры он преодолел в два прыжка и на полной скорости, даже не попытавшись затормозить, влетел в дверь. Она легко поддалась, и Грэг вылетел в новое пространство. Его сознание еще не успело все переварить, но чувство счастья окутало его.
Улица. Как он и представлял.
Он не успел толком осмотреть улицу, как что-то потянуло его вниз. Осматриваясь, он понял, что действительно вышел на улицу. Только на восьмом этаже. Поймав свое тело в полете, он перевернулся на спину и посмотрел на небо. Оно было чистым, голубым, без единого облака. Где-то там, за домами, светило солнце – он был в этом уверен по бликам, отражающимся в окнах верхних этажей зданий.
Блаженство. Последнее, что испытал Грэг в этой жизни.
Назло машине.
Тем временем Альберт невозмутимо зафиксировал глухой звук от соприкосновения тела Грэга с асфальтом, запечатлел на камеру и остановил видео.
Уже через девять минут и пятьдесят две секунды оно было в Сети.
Послесловие автора
Я знаю, что читатели часто ищут смысл в прочитанном. Я также уверен, что каждый читатель найдет в рассказе что-то свое. В то же время, я решил облегчить жизнь всем интересующимся и рассказать о том, что же вкладывал в него именно я.