— Герми, — Дин повернул голову и посмотрел на нее полными ужаса глазами. — Я очень плохой человек. Я…
— Успокойся. Ты не хотел, да?
— Хотел! Еще как хотел! Да я его убить хотел! Хорошо хоть… Что теперь делать?
— Теперь нужно отвести Блейза в лазарет и сказать, чем ты его проклял. Чтобы его могли вылечить.
— Нет! — Дин вскочил. — Нет! Если его вылечат, он снова полезет к Финни! Змея слизеринская! Тварь!
— Ну Симус же не дурак.
— Именно что дурак! — вскричал Дин. Стекло в оконной раме пошло трещинами. — Я ему говорил! Он не поверил. Тогда я пошел поговорить с Забини, а он, сука, знаешь что мне сказал?
— Что же? — спросила Гермиона, отбив рукой поднявшуюся в воздух подушку. Томас был в таком раздрае, что не контролировал собственную магию. Хорошо, что у него, в отличие от его возлюбленного, не было склонности что-нибудь поджигать. Нужно было срочно его вырубить и тащить в больничное крыло вместе с Забини. Но Гермиона должна была дослушать и разобраться.
— Он сказал, чтобы я катился куда подальше, потому что Финни теперь его. И начал рассказывать, как они сегодня ночью кувыркались. Так и сказал «кувыркались». А я слушал и не мог ничего ответить. А он такой: «Симусу очень понравилось. Он — моя шлюшка, и как раз сейчас мне пора его отыметь». И тут я не выдержал. У меня как черная пелена перед глазами! И я как…
— Дин, ты должен успокоится, — серьезно сказала Гермиона, что-то в этой истории ее смущало, но размышлять об этом было некогда. — Нужно расколдовать Блейза. И решить все мирным путем.
— Нет!
— Да! — Гермиона тоже встала. — Или ты сейчас же это сделаешь, или пеняй на себя!
— Но Симус!
— Ты совершеннолетний, и твои действия расцениваются уже как нападение. Думаешь, если тебя посадят в Азкабан, это поможет вернуть Финни? Нет. Блейза и так вылечат, а вот ты не сможешь быть рядом!
Видимо, ее тирада подействовала, потому что Дин прикрыл глаза, медленно вдохнул, выдохнул и кивнул.
В гостиной уже стояла директор и мадам Помфри, а еще бледный как смерть Малфой и цепляющаяся в панике за его рукав Паркинсон.
— Если вы сейчас же не признаетесь, что произошло, — холодно сказала директор, — я исключу всех слизеринцев дополнительного курса поголовно.
Гермиона шагнула вперед, чтобы заступиться, но Дин ее опередил.
— Это я виноват, директор, — громко отчеканил он. — Они ничего не сделали, я просто решил, что это будет смешно.
— Мистер Томас?! — удивленно переспросил Макгонагалл. — Вы?
— Да, я. Можете проверить мою палочку.
— Что ж, минус пятьдесят балов с Гриффиндора и месяц отработок, мистер Томас. Вы очень меня разочаровали.
Дин кивнул. Панси выдохнула с облегчением, а Малфой, прикусив губу, развернулся и ушел.
Еле дождавшись, пока директор и мадам Помфри покинут гостиную, Гермиона повернулась к Дину.
— Спасибо. Ты хороший человек, Дин. И ты справишься. Мы справимся.
— Или я его убью, — тихо произнес Дин.
— Себя убей, придурок, — посоветовала Панси. — Сам виноват. Блейз никогда не берет чужого.
На Дина было жалко смотреть. Он медленно осел в соседнее кресло и закрыл лицо руками.
— Панси, ну зачем ты так, — Гермиона положила руку ему на плечо, но Дин скинул ее.
— Она права, Герм. — глухо вздохнул он. — Я думал, это просто так. Думал, что он никуда не денется. Я мутил с девчонками, а когда они мне надоедали, возвращался к нему. И он всегда, всегда улыбался и никогда не обижался на меня. А теперь все кончено.
Дин поднял голову и посмотрел сначала на Панси, а потом на Гермиону.
— Как я мог быть таким идиотом и не понимать, как сильно я его люблю?
— Я вот без понятия, — небрежно отозвалась Панси. — Но возможно, ты будешь чуть меньшим идиотом, если пойдешь в совятню и скажешь то же самое Финнигану.
— Вряд ли я ему такой нужен, — вздохнул Дин.
— О, еще как нужен, — расхохоталась Панси. — Услуги Забини очень дорого стоят.
Гермиона нахмурилась. Вот теперь все встало на свои места. Она и раньше могла бы догадаться, если бы обратила внимание на то, что сказал Дин о Забини, и сопоставила с тем, что говорил о нем Драко. Забини по-трезвому не интересуется парнями. Значит, все, что происходило сегодня, было подстроено.
Дин не понимал. Он смотрел в пустоту невидящими глазами и был глубоко внутри себя.
— Дин, — позвала Гермиона. Реакции не последовало. Ей пришлось толкнуть Томаса в плечо, чтобы он заметил ее и воззрился полным тоски взглядом. — Иди в совятню, поговори с Симусом. Он там тебя ждет.
— Меня ли?
— Иди, мать твою, — рявкнула Панси. — Не будь идиотом.
В итоге Дин все-таки ушел.
— Гриффиндорцы — такие придурки, — заметила Панси, накручивая на палец прядь.
— Эй, я, вообще-то, здесь стою, — возмутилась Гермиона.
— А ты тоже, — фыркнула Панси. — Малфой пальчиком поманил — ты и побежала.
— Не правда!
— Да ладно, что я, не понимаю, что ли. Он, конечно, классный, — вздохнула Панси. — Весь такой принц на белом коне.
— Что-то ты его таким не считаешь, — заметила Гермиона, чуя подвох.
— Потому что конь у него со стальными копытами, проедет по тебе и не заметит. Эх, староста, — Панси встала с кресла и направилась к выходу из гостиной.
Гермиона осталась одна. Это было странное ощущение. Понимать, что происходит, и не понимать одновременно. Знал ли Малфой о плане Симуса и Блейза? И если да, не специально ли было это придумано с пятым купе? А ведь он был таким искренним. Таким… В одном Панси была права, Драко Малфой был классным. И то, что она сама с некоторых пор так считала, немного пугало.
========== 8 ==========
Гермиона посмотрела на часы и снова перевела взгляд на статью в газете. Эту статью о нарушении Статута Секретности оборотнями, которые вчера днем на глазах у пораженных фермеров сожрали корову, она перечитывала уже в третий раз. Глаза пробегали одну строчку за другой, но мозг не воспринимал смысл текста. Все потому, что Малфой, точнее, теперь уже Драко опаздывал на десять минут. Если бы это был кто-то другой — она бы и значения не придала, но Драко был точен всегда. Он считал пунктуальность знаком заинтересованности. Гермионе это нравилось. Ей вообще много что нравилось в том, как ведет себя Малфой. Например, то, что по утрам после слов «Привет, Миона» следовало: «Чудесно выглядишь сегодня», а в ответ на ее смущенное «спасибо» Малфой всегда спрашивал: «Как спалось?». И еще то, что он подавал ей руку на лестнице. Хотя в первый раз она сочла это странным, уже к концу понедельника ей начало нравиться. Ей безумно нравилось делать с Малфоем домашние задания. Особенно решать арифмантику наперегонки. И то, что он ей поддается. Хотя она прекрасно знала, что Драко считает быстрее. Но самым захватывающим в эти четыре дня был список. Его Малфой отказался предъявить наотрез, мотивировав тем, что тогда ей будет неинтересно. И сначала она боялась, что он может выкинуть что-то, что ей совсем не понравится. Но пока что все их приключения были очень милыми. Они гуляли, рассказывали друг другу о детстве и семье, тренировались в смешных детских заклинаниях, играли в дженгу с помощью волшебных палочек. Во вторник после обеда ходили теряться в Запретном лесу. И даже почти потерялись, с третьей попытки, но все испортил Невилл, который срезал на поляне побеги соллуксов. Малфой был опечален этим недолго. Той же ночью они ходили подсматривать за старшекурсниками. Сказать, что Гермиона была удивлена — ничего не сказать. Она стояла и не понимала, что делать. Пока не раздался оглушительный взрыв и не полыхнуло белым. Девушка, которой, кстати, была Лаванда, взвизгнула, парень начал материться, а Малфой, звонко рассмеявшись, схватил ее за руку, и они помчались по ночному коридору.
В среду они оказались запертыми в Астрономической башне и паниковали. Точнее, Драко пытался заставить Гермиону паниковать, но поняв, что не получится, надулся, как замерзший филин. И Гермионе ничего не оставалось делать, как напоказ причитать и мерзнуть. Что несказанно обрадовало Малфоя. А через полчаса дверь им открыл Гойл. Который, естественно, был проинструктирован соответствующим образом. Что Драко задумал сегодня, Гермиона даже предположить не могла. Но ждала с нетерпением, пока Малфой вернется из лазарета, в котором все еще находился Забини. До этого Гермиона ходила с ним и наблюдала, как Драко разговаривает с графином на тумбочке, ведь с Блейзом он не разговаривал из-за тяжелейшей обиды. Блейз подло помог человеку, которому сам Малфой хотел отомстить. Симусу Финнигану то есть. Забини делал вид, что он очень болен, и сетовал на то, что обижаться на больного нельзя. И эта идиллия Гермионе тоже нравилась. Надо было пойти с ним. Что-то наверняка случилось. Может, Блейзу стало хуже? Гермиона снова посмотрела на часы. Одиннадцать минут. Дав себе слово, что подождет еще четыре минуты и за это время внимательно прочтет статью, она снова уставилась в газету. И тут рядом с ней на диван кто-то сел. От сердца отлегло. Ну наконец-то! Подавив желание броситься на шею долгожданному Драко Малфою, она опустила газету и повернулась к нему.