И они побежали. Снова прижались к стене какого-то переулка перевести дух. И снова побежали. А когда они короткими перебежками добрались до магазина с перьями, Малфой заставил ее прятаться среди стеллажей, пока он эти самые перья покупал. От его поведения Гермионе было странно и немного страшно. Тот, от кого прятался Малфой, был явно человеком неприятным и, возможно, даже опасным. И тогда ей тем более нужно было выяснить, кто это, и сообщить, например, Кингсли. Но Малфой в ответ на все вопросы загадочно молчал и тянул ее бежать дальше.
— Так что тебе еще было нужно? — спросил он, когда после очередной перебежки прижал ее к покосившемуся деревянному забору.
— Мне нужно, чтобы ты дал мне дышать, если можно, — прошептала Гермиона. — И наконец объяснил, что происходит.
— А из покупок? — уточнил Драко, слегка отстраняясь.
— Да ничего я уже не хочу.
— Тогда возвращаемся в школу.
— Расскажи, от кого мы прятались? — взволнованно попросила Гермиона. — Тебе угрожает опасность? Ты во что-то влип?
— О, еще как влип! — прошептал ей на ухо Малфой таким тоном, что у нее по спине пробежали мурашки. — Меня уже ничто не спасет. Остается только убегать.
И они снова побежали. Малфой крепко держал ее за руку, пока они неслись через дворы. Гермиона старалась не отставать и не споткнуться. Сердце билось, как сумасшедшее, не только от быстрого бега, но и из-за неизвестной опасности, от которой они спасались сломя голову.
Малфой остановился, только когда они достигли леса, и заставил Гермиону спрятаться за деревом.
— Драко Малфой… если ты сейчас же… не скажешь мне… от кого мы убегаем… я напущу на тебя какое-нибудь… особенно мерзкое проклятье! — пытаясь отдышаться, пригрозила Гермиона.
— Понимаешь, Миона, — серьезно сказал Малфой. — Я дружу с одной совершенно невыносимой девчонкой. Которая постоянно задает мне вопросы, ответ на которые и так очевиден, и мне не остается ничего, кроме как убегать.
Сначала Гермиона испугалась, потом испытала жгучий укол ревности, и только потом до нее дошло.
От возмущения она чуть не задохнулась. В голове металась сотня фраз, и она никак не могла выбрать, с какой начать. Это же надо было такое придумать. Малфой наблюдал за ней с нескрываемым интересом.
— Это я невыносимая?! — наконец решила Гермиона. — Мы носились по деревне сорок минут, потому что ты не хотел отвечать на мой вопрос! Кто еще невыносимый?!
Драко рассмеялся.
— Мог бы просто сказать, что не хочешь говорить!
— Я хочу! — горячо заверил Малфой, снова оказавшись непозволительно близко. — Очень хочу, Миона, но еще рано. Нужно подождать. Совсем чуть-чуть. Ты же подождешь вместе со мной, правда?
Гермиона кивнула. Как она могла отказать, когда он смотрел с такой надеждой и нежностью. Когда говорил так искренне и так крепко прижимал ее к себе, как будто стоит ему убрать руку и он рухнет в пропасть.
Пока они брели по дороге, Гермиона думала о том, что сегодня произошло. Теперь ей было понятно, почему слизеринцы общаются с Грегори Гойлом. Он милый. Со своими заскоками, но милый. И очень наблюдательный, судя по всему. Раз знает, кто и сколько ест. И если Малфой прав и он не тупой — разговор о женах он завел неспроста. И то, что Драко не нравился этот разговор, тоже неспроста. Панси и Блейз использовали Грега, чтобы общаться с ней вчера. Может быть, сегодня ей тоже передавали какое-то послание, но Грег перемудрил? Или это послание было от самого Грега, любящего своего друга Драко Малфоя. Что если… Это было смешно, но что если Грег специально купил ей такое пирожное, чтобы Драко увидел, что она плохо ест? Гермиона посмотрела на Малфоя. Никаких изменений в их отношениях вроде бы не было. Ну разве что сегодня он слишком крепко ее обнимал. Но у Малфоя вообще была страсть к тактильному контакту. Гермиона считала это результатом нахождения в Азкабане во время следствия над его семьей. Разгадать бы, что имел в виду Гойл. Одни сплошные тайны. Хотя, если подумать, какая разница. Ей уже все равно, заставить ее перестать общаться с Малфоем никто из них не сможет. Ей даже уже не так важна причина. Что бы он ни скрывал, вряд ли это будет так уж страшно или неприятно. После того, как он смотрел на нее сегодня, Гермиона была почти уверена, что сможет понять любой его поступок.
***
В школу они вернулись около трех. Как раз тогда, когда проводы Рона были в самом разгаре. Она осталась в гостиной, а Малфой ускользнул в свою комнату.
Прощание затянулось до самого вечера. Только после того, как все по десять раз пожелали Рону удачи, а он каждого за это десять раз поблагодарил, Гермиона и Гарри смогли проводить его до границы антиаппарационного барьера. Пока они шли, Рон и Гарри смеялись и придумывали Рону приключения одно невероятнее другого. В их фантазиях он то находил горы золота, охраняемые джиннами, то сражался с песчаными монстрами всех форм и размеров, то завоевывал сердце принцессы затерянного города. Гермиона слушала их, и на душе становилось спокойно. Еще пару лет назад они так же обсуждали квиддич и месть Драко Малфою. Хоть что-то никогда не меняется.
Шагнув через барьер, Рон остановился и повернулся к ним. Все трое молчали. Рон достал портключ и поудобнее перевесил лямку дорожной сумки.
— Ну, я пошел, — немного подавленно сказал он.
— Будь там осторожен, — Гарри хлопнул его по плечу.
— Конечно буду, а ты береги Джинни и нашу семью.
— Обязательно, братишка, я за них костьми лягу, — улыбнулся Гарри, а затем повернулся и ушел.
— Мне не нравится Малфой, — неожиданно сказал Рон. — Спасибо ему, конечно, за помощь, но он все равно мудак. Не теряй голову.
— Я не теряю.
— Я и вижу, — Рон кивнул на ее руку, и Гермиона запоздало вспомнила про кольцо. Конечно же, Рон не мог не заметить. — Он слизеринец, не забывай об этом.
— Все будет в порядке, — улыбнулась Гермиона. — Возвращайся скорее.
— Как только раскопаю там все, сразу вернусь, — пообещал Рон.
Он обнял ее на прощание, активировал портключ и исчез.
Гермиона еще некоторое время стояла возле барьера. Ей было одновременно радостно от того, что Рон идет к своей мечте, и грустно, потому что они долго теперь не увидятся. Она раздраженно сжала кулаки. Как же ей надоели эти противоречия. Почему в ее жизни не может быть просто и понятно? Почему обязательно так?
— Так и будешь стоять? — голос Малфоя не был неожиданностью.
Она знала, что он не успокоится, пока не убедится лично, что Рон уехал.
— Ты все слышал? — спросила она.
— «Спасибо мне, конечно, но я все равно мудак»? — рассмеялся Малфой.
— Рон беспокоится. Ведь он оставляет меня одну.
— Хуже, — Малфой обнял ее за плечи и повел к школе. — Он оставил тебя со мной.
— Точнее, ты практически выдворил его из Британии, — уточнила Гермиона.
— Обожаю убирать фигуры с доски. Тем более фигуру твоего бывшего.
— Хорошо хоть у меня их всего трое, а то сколько народу бы извел, — Гермиона рассмеялась.
— Трое? — Малфой нахмурился. — Ах да, Маклаген. Как я мог забыть про него? Ты не знаешь, где он сейчас?
— Без понятия.
— Ничего, я сам поищу, — улыбка Малфоя стала хищной.
— Нет, даже не думай, я его сто лет не видела. И вовсе не хочу знать, что ему испортил жизнь мой не в меру ревнивый друг.
— А что мне за это будет? — вдруг оживился Малфой.
— За что?
— За то, что я не стану портить жизнь Кормаку Маклагену.
— Подожди, ты хочешь получить награду за то, что ничего не будешь делать? — опешила Гермиона.
— Именно, это называется «пользоваться случаем». И учти, если плата будет недостаточной, я найду способ отправить крошку Кормака в какое-нибудь Тимбукту.
— О, ладно, что ты хочешь? — Гермиона притворилась, что раздражена. На самом деле ей было плевать на Кормака и на то, что Драко может с ним сделать, но ей было очень интересно, что же он у нее попросит.
— М… Я разрываюсь между еще одним поцелуем и походом на концерт Забини.
— Что? — возмутилась Гермиона.
— Ладно, ладно, к дракклу концерт, — миролюбиво предложил Драко и наклонился к ней.