Я была просто раздавлена. Три месяца я питалась исключительно виски Jameson и кукурузными хлопьями – одна коробка на все это время. Мне хватало всего чуть-чуть, после чего меня начинало тошнить. Я так похудела, что ребра мои стали напоминать стремянку, а позвонки грозили прорвать кожу на спине.
«Я же думала, что решила эту проблему, – целыми днями твердила я себе. – Думала, что стала хорошей девочкой!» Я судорожно рылась в воспоминаниях, пытаясь понять, как, несмотря на все мои усилия, моя ужасная гнилая суть сумела прорвать укрепления и выйти наружу. Я вспоминала каждое сказанное мной слово, каждый поступок. Как же это произошло?
Ужас нарастал очень быстро, грозя поглотить всю меня. Он вышибал из меня дух, когда я возвращалась домой с работы. Мне приходилось сворачивать в темные переулки и прислоняться к влажным стенам, судорожно дыша и терзаясь чувством горя и страха.
Но я справилась с этим. Точно так же, как справлялась с любой волной ужаса. По пятницам я оставалась на работе до полуночи, а в воскресенье приходила в офис в семь утра. Я вызывалась работать в Рождество и Новый год. Иногда я работала, а по щекам моим текли слезы, и я с трудом разбирала слова на экране монитора. Я пила одну банку диетической «колы» за другой, бежала в корейскую закусочную – на день мне хватало всего пары роллов, – а потом продолжала работать. Я проверяла электронную почту, слушала собственные плейлисты, а потом писала всем своим знакомым, чтобы найти себе очередную вечеринку. Я твердила себе, что все в порядке, у меня прекрасная жизнь, я вовсе не грущу. Я рассылала письма и хлестала виски, чтобы хотя бы в два часа ночи кое‑как заснуть. В изножье моей кровати рядами выстраивались пустые бутылки. Я выжимала собственное тело, как полотенце, вцепляясь в оба конца покрасневшими от напряжение кулаками и зубами. «Все в порядке, все в порядке, все в порядке», – твердила я себе. Как‑нибудь я проснусь утром и обнаружу на своей полке новую награду, новое достижение, о котором я и мечтать не могла. И вот тогда‑то, наконец, все действительно будет в порядке. В идеальном порядке. На один день. А может быть, на час. А потом щупальца ужаса снова проникнут в поле моего зрения. И придется все начинать сначала.
Глава 9
Так мне удавалось убедить себя, что ужас идет мне на пользу. Ужас стал главной движущей силой моей яростной рабочей этики. Из-за него в 2014 году я получила работу мечты в шоу «Эта американская жизнь» – главном радио-шоу страны, имеющем несколько миллионов верных слушателей, увенчанном множеством престижных премий, популярном настолько, что его пародировали в «В субботу вечером» и «Портландии». С того момента, как я запустила свой подкаст, прошло всего четыре года. Получив работу, я завизжала от радости, закатила бурную вечеринку и отправилась в Нью-Йорк, чтобы стать суперзвездой национального радио.
Поначалу жить в Нью-Йорке было нелегко. У меня не было ни теплой куртки, ни теплых носков. Я не умела видеть ледяные пятна на тротуарах и не раз падала, поскользнувшись. В двадцать шесть лет я была самой молодой почти во всех кругах, где мне приходилось вращаться. И, что самое удивительное, оказалась не самым усердным работником офиса. Я просто не понимала, как жителям Нью-Йорка удается оставаться в живых. Они работали целыми днями, а после работы отправлялись выпить и повеселиться. Домой они возвращались под утро, а спустя пару часов поднимались и шли на работу. В любом баре первым вопросом был: «Чем занимаетесь?» Людям не было до тебя дела, пока ты не говорил, что добился успеха. Обычная нормальность их не интересовала. У каждого была работа, подработки и круг общения. Все носили дорогущие черные мешковатые платья и геометрические украшения. В этом мире я не была какой‑то особенной. И насытить ужас стало еще труднее.
На новой работе я занималась всем понемногу. Разрабатывала сюжеты, помогала организовывать шоу, писала сценарии и читала их, редактировала чужие сюжеты и занималась работой звукооператора. В первый месяц я сделала отличный сюжет, и мне сказали, что я превосходно подобрала к нему музыку. Этим умением я особенно гордилась. Я подбирала музыку для сотен программ на прежнем месте, где меня ценили за скорость и музыкальный вкус.