Плюшечкин А.В.
Рд-12: "...Чтоб к штыку приравняли перо"
К сожалению, я не из тех, кому везёт. И из двух одинаковых на вид яблок обязательно выберу то, которое червивое. А из двух возможных дорог поеду по той, на которой "пробки". Если же положить передо мною два пистолета (один заряженный, а другой - нет), то... Ладно, довольно. Не стану продолжать, вы и так все поняли, я надеюсь.
Но однажды мне все-таки повезло. Я встретил на своем жизненном пути одного мудрого прокурора...
Незадолго до Нового года
- Вот ты говоришь - работа у тебя сложная, неблагодарная. А чего ж тогда в полиции не остался?
- Ну, Михал Семёныч... Вы же знаете, я никогда не хотел быть частью Системы. Приспосабливаться подо всех и каждого...
Отставной районный прокурор Гроссман хитро посматривал на меня сквозь толстые стекла очков. Я хорошо знал этот его "фирменный" взгляд с прищуром, и эти седые усы, по-особенному шевелившиеся, когда их обладатель улыбался.
- Да, у частного детектива - нелегкий хлеб, - заметил Гроссман. - Ты ведь пришел со мною о чем-то посоветоваться? Так я тебя слушаю.
Я коротко поведал Михаилу Семеновичу историю моего клиента, Павла Петровича Шмакова.
- Журналист на пенсии, говоришь? И в каком издании он работал?
Я назвал несколько газет и журналов, с которыми в свое время сотрудничал Павел Петрович.
- Не слыхал. Впрочем... Я мало интересуюсь прессой. И он опасается за свою жизнь, потому что кто-то каждый год присылает ему елочные игрушки, я правильно понял?
- Да. Каждый год, в самом конце декабря. То есть, накануне праздника. Уже шесть лет подряд.
- М-да... Странно, конечно, - произнес Михаил Семенович. - Да и в полицию твой клиент правильно не пошел: засмеют. Они вообще у нас - любители посмеяться... А скажи-ка, Веня - игрушки эти ты сам видел? Они одинаковые или разные?
- Разные, Михал Семеныч. Стеклянный шарик со снежинками внутри, снеговик, елочка, корабль с парусами, большая звезда и, наконец..., - тут я сделал паузу.
- Что - "наконец"? - поторопил меня Гроссман.
- Смерть, Михал Семеныч. Стеклянная смерть с косой.
***
По дороге к дому Шмакова я мысленно проанализировал весь свой разговор с отставным прокурором.
Когда мы с ним только познакомились (я еще работал в аналитическом отделе ГУВД), мне он, честно говоря, понравился не слишком: поучал- подтрунивал и вообще - всячески выпендривался. Так мне тогда по молодости казалось...
По прошествии лет, когда судьба неоднократно сводила нас по работе, я понял, что Михаил Семенович - человек неординарный. Хотя и открытым его тоже нельзя было назвать. Он свои советы никому и никогда не навязывал. Но помощь его порою бывала неоценимой.
Припарковавшись, я запер дверцу своей видавшей виды "Лады" и направился к подъезду. В дверях столкнулся нос к носу с ряженой парочкой - Дед Мороз и Снегурочка. Ну конечно, праздник уже на носу, и кому-то из детишек захотелось подарков пораньше...
Я вышел из лифта и постучал в дверь квартиры Шмакова (старик не признавал электрических звонков). Ответа не последовало.
Я вытащил мобильник и набрал номер Павла Петровича. Где-то в глубине квартиры заиграла тихая мелодия... И только. А ведь мы договаривались ровно на половину третьего! Зная болезненную пунктуальность Шмакова, я забеспокоился. И решился позвонить своим бывшим коллегам...
- Штыком в спину, значит? Необычно...
Я вновь сидел в уютной квартире Гроссмана. Меня бил озноб, и даже специальный травяной настой, приготовленный Михаилом Семеновичем, никак не мог помочь.
- "Я хочу, чтоб к щтыку приравняли перо, с чугуном чтоб, и с выделкой стали о работе стихов, от Политбюро - чтобы делал доклады Сталин!" Знаешь такие строки, Веня?
- Маяковский, кажется? - решил я блеснуть своей литературной эрудицией.
- Верно, он. Владимир Владимирович... А ведь твой Шмаков был журналистом, так? То есть, акулой пера?
- Да. И Маяковского, кстати, тоже уважал. Он вообще был такой... насквозь советский. Не представляю, кто бы мог желать его смерти.
Зазвонил мой сотовый.
- Веня? Это Рушинский.
- Игорь? Ну, что скажешь?
- Кажется, нашли их машину, в переулке. Они ее завести не смогли, из-за мороза, я думаю. "Жигуль" такой старенький, шестой модели, но необычного цвета - синий "металлик". Видимо, бросили и пешком пошли...
- Хорошо, спасибо, Игорек. На связи!
Выслушав меня, Михаил Семенович неопределенно пожал плечами.
- Значит, вы исходите из того, что убийц было двое, и это - те самые Дед Мороз со Снегурочкой, с которыми ты столкнулся в подъезде?
- Получается так. Мои сделали поквартирный обход - малолетних детей всего двое, и оба сейчас отсутствуют: один мальчик в больнице, другой - гостит у бабушки. К кому тогда приходили эти типы? К тому же, я запомнил одну примету у Снегурочки - сережки в виде черепов. Согласитесь, странно.
- Соглашусь. Вот ты сказал - "мои". Все еще тоскуешь по прежней работе? И, кстати, почему они вообще согласились делиться с тобой информацией, раз ты уже в ГУВД не работаешь?
Я замялся.
- Понимаете... Я... чувствую моральную ответственность. Деньги-то за услуги со Шмакова я уже взял. Обещал выяснить, кто ему угрожает и почему.
- Так верни деньги родственникам, и все дела, - сказал Гроссман.
- Некому. Возвращать некому. Шмаков был одинок.
***
Я и сам не знаю, почему не сказал Гроссману о том, что мои бывшие коллеги по ГУВД сами попросили меня помочь в расследовании убийства. Игорь Рушинский, с которым мы долгое время делили один кабинет, сказал, что возьмет на себя все формальные переговоры с начальством по этому поводу.
"Ты ведь у нас был лучшим, Веня. И потом - ты был знаком со Шмаковым. Тебе и карты в руки..."
Карты-факты... Их, на первый взгляд, было у нас хоть отбавляй. Но это только на первый взгляд...
Кто-то на протяжении ряда лет присылал пенсионеру Шмакову елочные игрушки под Новый год. Пенсионер Шмаков обратился по объявлению в газете к частному детективу Вениамину Смирнову (то есть, ко мне) с просьбой выяснить, кто этот таинственный отправитель и не исходит ли от него какая-либо угроза. Но детектив Вениамин Смирнов с поручением не справился - пока он (Смирнов) бегал за советом к своему доброму знакомому, прокурору в отставке Гроссману, кто-то пенсионера Шмакова убил.
Версия об ограблении отпала сразу - убитый жил весьма небогато, да и ничто не указывало на попытку что-либо найти в его квартире. Пропали только те самые елочные игрушки (о них я, кстати, добросовестно рассказал своим бывшим коллегам).
Убийц, судя по всему, было двое, и они были переодеты новогодними персонажами. Несколько странным выглядело орудие убийства - четырехгранный штык к винтовке Мосина, так называемый "игольчатый".
Отпечатков убийцы не оставили, зато бросили в ближайшей подворотне машину "Жигули", которая, по всей видимости, не завелась на морозе.
Машина числилась в угоне - ее владелец, рыночный торговец Рустам Мамедов, подал заявление по месту жительства.
- Убили Шмакова около двух- тридцати, так? Так. А этот самый Рустам подал заяву об угоне в половине четвертого.