- Шарик со снежинками - зима. Звезда - намек на принадлежность пансионата, кораблик - это бригантина, елочка - соответственно, Новый год, со смертью тоже всё понятно... А снеговик?
Гроссман прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла.
- Алиса снеговиков любила лепить . Правда, Шмаков мог этого и не знать... А я знал. Решил - пускай помучается, поразмышляет... Это ведь я к тебе его направил, Веня. Только попросил имени моего не упоминать, наплёл там чего-то...
- Зачем, Михал Семеныч?
- Да черт его знает..., - он снял очки и, на манер усталого человека, провел ладонью по лицу. - Хотел, наверное, в глубине души, чтобы эта история наружу выплыла. Понимаешь, болею я. Этот Новый год - последний... Рак меня доконает вот-вот.
- И Мамедова-младшего решили во всё это втянуть? Помощнички-то ваши ряженые для этого машину у него... "одолжили"? - жестко спросил я, пропустив последнюю его реплику мимо ушей.
- Для этого, - подтвердил Гроссман. - Раз уж папашу не достал... Рустам, что интересно, на древнем родительском "Жигуленке" продолжал ездить: наркоту перевозил. А для развлечений у него другая тачка имелась - "Тойота". Проходил он у меня как-то по делу о торговле "дурью". Отмазался, подонок. Кому-то повыше меня, видать, занёс... Решил я - пусть за папашин грех ответит, да и за свой. Машину найдут, обыщут - и насядут на этого субчика. Правда, я не рассчитывал, что она заглохнет прямо в соседнем переулке. Думал - подальше ее отогнать удастся. Ладно... Получилось даже лучше: не только к наркоте, но и к "мокрухе" его пристегнули...
- Анонимный звонок военным после убийства Сорокина - зачем? Чтобы полиция взялась раскручивать его армейское прошлое и вышла на "Бригантину"?
- Не отрицаю...
- А кто эти ваши... подручные? Дед Мороз со Снегурочкой? - продолжал выспрашивать я, чувствуя азарт преследователя.
- Ах, эти... Мне их один "авторитет" одолжил, по старой памяти. Что характерно, огнестрельного оружия в руки не берут. Шмакова я попросил именно штыком, остальных - как получится. Да... Как получится... Извини, Вень, что-то я передумал на старости лет в СИЗО гнить...
Гроссман резко хлопнул в ладоши, и из соседней комнаты появились они.
"Дед Мороз" со "Снегурочкой". Правда, не в своих новогодних одеяниях, а в обычных куртках и джинсах. Парню было на вид чуть за тридцать, девушка выглядела помоложе. Я узнал сережки в форме черепов. А лица и вправду были... злые какие-то.
- А мы ведь с вами встречались, - улыбнулся я через силу.
Парень полез в карман и достал нож-"выкидуху". Сухо щелкнуло лезвие...
- Игорь! Где ты, т-твою мать?! Меня сейчас убивать будут!!. - завопил я не своим голосом.
Спустя пару секунд за окном возникла черная тень на страховочном тросе. С разлёта выбив ногами стекло, в комнату буквально вломился огромный тип в жилете-"разгрузке" и в маске-балаклаве. Он с маху завалил парня ударом приклада и придавил его к полу коленом.
- Всем лежать!! Работает ОМОН!!.
"Снегурочка" метнулась было из комнаты, но ее встретили те, другие, которые вынесли прочь входную дверь. Гроссман окаменел в своем кресле... Я тоже усиленно постарался сделать вид, что меня нет.
В квартиру ураганом влетел Игорь Рушинский.
- Ну, Веня, расслабься, всё уже позади!
Я судорожно расстегивал пуговицы на одежде, чтобы вытянуть наружу за шнур осточертевший микрофон.
- Эх, Михал Семеныч, Михал Семеныч..., - разочарованно вздохнул Игорь. - Вы же с моим отцом вместе начинали...
13-е января (Новый год по старому стилю)
Мы сидели с Игорем на моей холостяцкой кухне и неспешно употребляли текилу. Говорить не хотелось - всё уже было сказано... Игорь решился первым.
- Молодец ты, Веня. Помог нам крутых киллеров взять. Немало за ними кровавых грехов, уж поверь. Хитрые, гады! Шмаков-то почему их в квартиру впустил? Не побоялся потому что. Подумаешь - Снегурочка с Дедом Морозом, дверью ошиблись... А они ему сразу - штык к горлу. В гостиной и завалили...
- А что Гроссман? - не удержался я от вопроса.
- А что Гроссман? - эхом отозвался Рушинский. - Имя умельца-стеклодува, который ему смерть с косой изготовил, так и не назвал. А вот место, где те трое нелюдей Алису зарыли, описал точно, со слов Соркина. Очень просил по-христиански ее похоронить. Вообще-то, его тоже понять можно. Он ведь вершил правосудие - на свой лад.
- Он действительно неизлечимо болен?
- Да, тюремный врач подтвердил: полгода максимум, и... - Понятно, - вздохнул я и наполнил наши рюмки. - Давай, Игорь, за всё хорошее. Ну, и за то, чтобы все наши проблемы остались в старом году...