Кликнули клич по школам, среди молодежи. И вот… Право, это напоминало времена гражданской войны, когда на комитетах комсомола вывешивались надписи: «Райком закрыт, все ушли на фронт». Все ушли на фронт — спасать рыбу! Мальков вычерпывали ведрами, бегом относили за перешеек и выливали в воду, именно выливали, впервые я видел, как рыба лилась сверкающей серебряной струей. Это была живая струя, состоявшая из тысяч и тысяч живых жизней. Ребята спасали жизнь! И это было прекрасно! Никто не замечал, что вода холодна и ведра тяжелы, притомились руки и спины.
Нет, меньше всего они думали о том, что рыбу можно съесть. Так надо! И этого было достаточно, чтоб ребята — парни, девушки, школьники — вложили себя целиком в спасение рыбьего стада, не пожалели ни сил, ни времени, ни одежды. Не остановило даже возможное недовольство родителей, — когда после они явились домой перемокшие, в грязи, в ботинках хлюпает. Но что значило все это в сравнении с чувством удовлетворения от сделанного.
Трагический эпизод разыгрался на одной из Волжских ГЭС в первое половодье после пуска гидростанции. На льдинах с верховьев принесло стадо лосей, шесть голов. Они подплывали к плотине и обрушивались в нижний бьеф. Некоторые потом показывались, но к берегу их прибивало уже мертвыми. Сбежался народ. Как помочь зверям? «Вон! Вон!» — кричали, завидев очередного подплывающего и обреченного бессловесного великана. Их отпугивали, кричали, шумели. Лоси кидались в воду и плыли к берегу, но там шум, движение людей, машин, поворачивали их обратно, быстрое течение (подхватывало, начинало вертеть и бросало в проран, в бездну. Спасти не удалось, но не забудется волнение людей, которые, кажется, сами готовы были нырнуть в холодную воду, только бы отвести гибель неминучую от лесных дикарей…
Нечто подобное получилось на рассвете у шлюза Камской гидроэлектростанции. Надо представить удивление шлюзовиков, когда они неожиданно обнаружили в первой камере лося. Видимо, в сумерках он переплыл с правого берега Камы на левый, преодолев водную гладь шириной около двух километров; потом, выбравшись на откос шлюза, попасся, пощипал свежей зеленой травки; и все, вероятно, было бы хорошо, не прояви незваный гость излишнего любопытства. Подойдя к краю камеры, лось заглянул вниз, потянул ноздрями воздух, и вдруг ноги поехали: откос был очень скользкий, копыта оставили широкие борозды, но сдержать падения не смогли — сохатый свалился прямо в канал.
Но на этот раз люди действовали более умело, не растерялись. Они открыли ворота камеры, зверь, сообразив, поплыл наперерез волне и свежему ветру, его сопровождал катер. У берега история чуть было не повторилась — лось никак не мог выбраться на крутизну, но люди еще раз пришли на помощь, почти на руках вынесли его. Благодарно глянув на них, он пошел к лесу…
Вспоминается также, как чабаны в горах спасали овечью отару. Разбушевалась непогода, грозовой ливень наполнил до краев быструю речушку, она вышла из берегов и преградила путь стаду. Чабаны вошли в воду и, ухватившись крепко за руки, стали переправлять испуганных животных по живому мосту. Овцы упирались — боязно! — а вода людям была по горло, хлестала в лица, заливала рты; кого-то оторвало и понесло, но он успел ухватиться за камень и затем снова стал помогать товарищам. Подталкивая и поддерживая, чтоб не сорвал свирепый поток, переправили всех маток и ягнят…
Думается, что эти люди — взрослые и школьники, животноводы и энергетики — показывали пример хозяйского отношения.
Амур и Кавказ, Урал и Дальний Восток — далеко друг от друга, но чувства были одинаковые, наши, советские, и желание одно — сделать то, что должен сделать каждый, не дать пропасть добру.
В субботний день всей семьей спозаранку мы приехали за город.
День был тусклый — близилась осень. Похолодало. Насобирав сухих веточек, мы развели костер и стали печь картошку.
И вдруг, как гром с ясного неба, требовательный голос:
— Товарищи, потушите костер!
Мы так увлеклись, что не заметили, когда они подошли к нам: взрослый и трое подростков-мальчишек. Костерок наш был небольшой и укрыт от ветра, но сизый дымок выдал. Старший, видать, руководитель, командир отряда. Я поднял голову и…
— Слава!..
Чуть смущенный этой неожиданной встречей, а точнее строгим тоном, каким только что разговаривал с нами, он тоже приветствовал меня по имени. Слава! Так, как равные с равным, называли его запросто ребята, хотя он уже давно был писателем, пишущим для детей, к книги его знала юная читательская братия далеко за пределами его родного края. Но, помимо того, что писал книги, он еще постоянно возился с ребятней, организовывал клубы по интересам, ходил вместе с пионерами в походы, охранял с ними природу. И вот случай свел нас, точнее — не случай, а наш костер. Все были одеты по-походному, не страшна никакая непогода, у всех переметные сумы с провизией, отправились надолго.