«Слово краса первоначально означало свет (“красное солнце”), и уже впоследствии получило то эстетическое значение, какое теперь мы с ним соединяем, так как для младенческого народа не было в природе ничего прекраснее дневного света, дающего всему жизнь и краски»( А.Н. Афанасьев). Вспомним, что самое устойчивое сравнение из окружающего мира, которое мы соединяем с Богом - именно солнце. Кстати, слово «святость» так же происходит от света. В понятиях Святой Руси, красота — божественна. В ней выражена божественная сущность мира. Источник же красоты в самом Боге, Его целостности и совершенстве. В русском сознании внешнему проявлению красоты в человеке традиционно предпочиталась его внутренняя красота, его нравственные достоинства. То, что роднит его с Богом.
Внешняя красота — мечта многих женщин. Хочется, чтобы обращали внимание, чтобы всем нравилась. Красота авторитетна, а значит, дает больше возможностей - тебя слушают, не отказывают в просьбе, легче настоять на своем, убедить. Нередко красоту рассматривают, как некий инструмент, позволяющий управлять мужским миром и стараются приобрести ее разными способами. Сегодня это возможно, внешность стала товаром. Лицо и фигуру можно не просто улучшить, а полностью «перекроить». «Хочу всем нравиться! Чтобы мною восхищались!» - говорит глупышка, подкопившая денежек на операцию. Не задумываясь, что ее ожидает встреча, по большей части, не с восхищением, а с вожделением. У И. Ильина есть очерк, в нем приведены слова красивой женщины, которая страдает от своей красоты именно по- тому, что та вызывает зависть и ревность у женщин и привлекает нечистые взгляды мужчин. Она называет это мужское «восхищение» настоящим не- счастьем. Ведь красавица порой невольно становится соучастницей чужого греха. Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф. 5, 28).
Вожделение и ненависть - частые спутники женской красоты. «Если бы можно было быть красивой не для всех, лишь для немногих, для избранных, воз- можно, было бы намного лучше! Но так не бывает. Поэтому я часто вынуждена говорить себе: пока люди не научатся беречь красивую женщину, красота будет скорее бременем, чем счастьем, скорее мукою, чем радостью; и лишь бесчувственные, ветреные женщины или глупые и злые умеют бесцеремонно наслаждаться своею “красотою”».
Святой Иоанн Кронштадтский после посещения художественной выставки, где были представлены работы и с обнаженной натурой, сделал в своем дневнике запись, где восхищается мудростью Божией, создавшей совершенную красоту и целесообразность человеческого тела. Восхищается, но и сетует на человеческую греховность, которая ее постоянно бесчестит.
«Да, мужчины легко влюбляются в красивых женщин. Однако, влюбленность еще далеко не любовь и не счастье; она — скорее опьянение и судорога, часто болезнь, порой — катастрофа» (И. Ильин). Телесная красота имеет воздействие, но исторически, во времени, живет красота другая: нравственности, ума, такта, различных талантов души, духа, сознания. Красавицу трудно вспомнить, если ее красота не имеет содружества с добрыми душевными качествами. Возьмите описание различных исторических красавиц. Перечисление внешних статей: глаза, руки, волосы, губы; не долго остаются в памяти, а вот нрав, склад ума, темперамент и черты характера - запомнятся. Святитель Николай Сербский писал: «В наших сербских деревнях о красоте говорили шепотом, а о нраве в голос. Происходило это из глубокого народного со- знания, что красота — нечто преходящее, от человека не зависящее, а характер постоянен и зависит от воли человека». Тот же взгляд находим в отечественном фольклоре. «Родилась пригожа, да по нраву негожа», «Не гляди на лицо, а гляди на обычай», «Молодец красив, да на душу крив», «Не ищи красоты, а ищи доброты». То, что красота - не главное достоинство человека, отразилось в народных поговорках: «С лица воду не пить», «Татьяна - не сметана, не щи ею белить», «У бабушки криво веко было, да дедушка не хулил». О красавчике-парне могли обидно сказать, что он «На рожу счастлив».