Человеческое сердце также благодаря своему регулярному биению представляет собой некоторого рода часы. «Поэтому, согласно с теорией относительности, биение сердца индивидуума, перемещающегося со скоростью, близкой к скорости света, было бы относительно замедлено; так же, как и дыхание, и все другие физиологические процессы. Это замедление не было бы воспринято сознанием, так как часы замедлили бы аналогично свой ход. Но, с точки зрения неподвижного наблюдателя, он старел бы менее быстро. В фантастической вселенной можно вообразить некоторого космического исследователя, расположенного на борту атомной ракеты, способной достигать скорости 265’000 километров в секунду, и возвращающегося на землю после десяти земных лет, который оказывается постаревшим только на пять лет»[103]. Научная фантастика, впрочем, уже приучила нас к такого рода экстравагантным вещам. Но если подобные путешествия с такими скоростями вполне относятся к вымыслу и не предвидятся, то закон, показанный в этом примере, представляется вполне соответствующим действительности.
Отметим уже, что в соответствие с этими теориями, если через невозможное удастся превысить скорость света, что представляется совсем неосуществимым, то по логике этого закона удалось бы вернуться во времени вспять.
Но некоторые авторы уже приходят к определённым гипотезам: так резюмируя теории Больцмана об энтропии для замкнутых систем, Роберт Бланше делает «следующие выводы относительно того, что касается стрелы времени:
A) Её необратимость, будучи фактом статистического характера, не имеет более абсолютного свойства. Практически это ничего не меняет, но теоретически есть существенное различие между невозможностью и невероятностью, даже чудесной. Это означает, что нет физического закона, запрещающего инверсию, но имеется только вероятностный закон: также никакой физический закон не запрещает, тасуя колоду карт, составить, в конце концов, первоначальный порядок, хотя ничуть нельзя на это рассчитывать.
B) Имея статистический характер, необратимость применима только к совокупности: можно тасовать колоду, и нельзя тасовать одного валета пик…
C) И чтобы стрела могла быть приложена к совокупности индивидуумов, кроме того, дабы увидеть, как приходит в беспорядок её организация, нужно, чтобы эта образование обладало уже определённой степенью организованности… Это хорошо показывает, что необратимость времени должна быть отлична от порядка времени»[104].
Некоторые возражали против позиций Больцмана, которые могли бы привести к допущению, для определённых случаев, обращения стрелы времени. Но, возражает Р. Бланше: «Больцман допускает в качестве следствия и предполагает возможность чередования направлений времени, каждое из которых определяется посредством статистических процессов. Он дерзко доходит до того, что рассматривает возможность наличия вселенной, состоящей из нескольких областей, отделённых одними от других огромными пустыми пространствами, которые могли бы иметь противоположные направления времени. Верно, что тогда одновременность этих вселенных с противоположным порядком предполагает некоторое сверхвремя, но было бы достаточно, чтобы это сверхвремя содержало порядок, как линию в пространстве; и у него не было бы, как и у неё, особого направления»[105].
Но Больцман не был единственным, кто развивал такие гипотезы: «В наше время некоторые учёные не боялись придерживаться идеи обратимости стрелы времени для объяснения некоторых физических фактов. Например, Фейнман предполагает, что положительный электрон, или позитрон, является отрицательным электроном, который поднимается против течения времени. В космологическом масштабе Гёдель предполагает наличие «поворачивающейся» вселенной, где теоретически было бы возможно не обратить стрелу времени, но, по крайней мере, возвратиться в прошлое»[106].