Нет! Господи! Это уж слишком ужасно! Бесам такая участь да будет, но не людям!..
Пощади нас, Владыко, пощади...
Вздохни из глубины души, друг мой, перекрестись и читай со слезами дальше. Сила Святого Евангелия Христова на нас, живущих, еще и в том, что вот мы живем, а еще не умерли, спасаемся, а не погибли; грешим, а ведь еще не отвергнуты. Ходим в храм Божий, причащаемся, молимся дома, носим крестик на груди, имеем отца духовного, есть что почитать, с кем повидаться по духу — и всё это по силе Святого Евангелия.
А смотрите, что делается в природе! Всходит теплое солнышко, падает освежающий дождичек, зеленеет травка, цветут разноцветные душистые цветы, дует тихий ветерок, шепчутся зеленые нежные листочки на деревьях, журчат прохладные ручейки, порхают красивые бабочки... Боже мой! да разве можно перечислить все блага природы, данные человеку благодатью Святого Евангелия?!
А еще, самое главнейшее из главных, как сказал один старец, — это та тихая слезочка, которая пробежит по щекам нашим. Тот глубокий вздох, который вырвется из нашей больной груди; то доброе слово, которое мы скажем нашему ближнему. То бескорыстное доброе дело, которое мы еще можем делать; тот тихий примиренный взор, который мы возведем к Распятию или иконочке Пречистой Богоматери. Да еще та тихая минуточка нашего уединения и беседы с любимым Господом; а еще — то поношение, то унижение, тот позор или даже страдания, смерть, которые мы можем еще перенести за Бога своего. Вот ведь какие мы имеем неоценимые блага, дарованные нам силою и любовью Святого Евангелия Христова.
ПРОБУЖДЕНИЕ
Осень. Глухая полночь... Темные тучи закрыли звездное небо. Кажется, всё погасло. Всё уснуло, всё погружено в глубокий, непробудный сон. Но вот порыв ветра разорвал темные тучи, и яркие звездочки — одна, другая, третья — засияли на ночном небе; будто окно распахнулось в иной мир, будто дверь приоткрылась к небесным чертогам.
В это самое время среди ночи раздался громкий крик Вот, Жених идет! (Мф. 25,6).
Как гром поразил он спящих людей. Сон мигом бежал от них. И в абсолютной темноте несмело, как-то робко, боязливо один за другим загорелись светильники, и тихий тревожный шепот голосов смешался с порывами ветра.
Пробуждение!
Тогда встали все девы те и поправили светильники свои (Мф. 25,7).
Да, для человека, кажется, нет лучшей минуты, лучшего мгновения в жизни, как пробуждение от глубокого спокойного сна. Пробуждение в тихое солнечное утро. Какая невыразимая радость жизни сияет в его очах, какой свежий приток новой жизни наполняет его сердце!
Пробуждение — радость и ощущение светлой жизни. Но бывает пробуждение и не в тихое солнечное утро, а в глухую, темную, тревожную ночь. Когда небо колеблется от страшных раскатов грома, когда молния огненным змеем коробит и режет ночную тьму.
Человек в страхе просыпается. Он пробуждается в трепете от близости дыхания смерти. Но всё это мы говорим о сне и пробуждении обычном, физическом, телесном, которые бывают с нами каждое утро, каждый день. Это пробуждение несет человеку или временную радость светлой жизни и счастья, или, наоборот, страх временной жизни и невыразимого тревожного ощущения. Но вот нам в этом вступлении хочется сказать об ином «пробуждении», об ином сне, именно о сне не физическом, а духовном, о пробуждении не от сна обыкновенного, а от более страшного сна — греховного.
Есть очень сильное желание «пробудить» верующего, но уснувшего грехом — душу человеческую от ее греховного сна, от нравственной спячки, от совершенно беспечной и суетной жизни.
Тем более что никто не может о себе сказать: «О, я совсем не нуждаюсь в пробуждении. Я довольно бодрственно живу и не думал еще духовно засыпать».
Сказать так — значит грубо солгать, обмануть себя и других и наклеветать на Бога. Вси уклонишася, вкупе неключими быша: несть творяй благостыто, несть до единаго (Пс. 13, 3). И святой апостол Петр говорит: «Покажите всё старание свое, всю веру, терпение, воздержание, любовь, милосердие, — если в ком нет этого, тот слеп, закрыл глаза и забыл об очищении грехов своих» (ср. 2 Пет. 1, 5-9).
Каждая душа способна весьма часто забываться, засыпать в греховных увлечениях, и ее надо будить, пробуждать к духовной жизни, ко спасению.
«Душе моя, душе моя, востани, что спиши? Конец приближается» (Великий канон, кондак).
О, как жаль тех бедных дев, которые так хотели быть вместе со Светлым Женихом! Как они мечтали об этой счастливой минуте. И девство-то свое хранили, и светильнички приобрели (а маслица было немного), и со сном-то предательским долго боролись... Но вот ведь пробуждение принесло им нечто невыразимо ужасное — они увидели, что очень много лени было в их девической жизни и сильно они любили спать.