Те последние ясные дни догорающего лета были наполнены поистине волшебными ощущениями и переживаниями. Много позже, перебирая их в памяти, Кирочка всегда чувствовала прилив необыкновенной сердечной теплоты — главным героем этой удивительной истории на самом-то деле никогда не был тот скейтбордист, эта история повествовала лишь о них двоих — о Нетте и о Кирочке, потому что не было в ней совершенно никаких событий, в которых скейтбордист принимал бы непосредственное участие — только музыка, летящая из динамиков маленького кассетника с ручкой, только тонкая голубизна летних сумерек, только дивный сказочный поющий и трепещущий мир, созданный воображением двух семнадцатилетних девчонок.
— Расскажи мне, — любила говорить Нетта, усаживаясь на диван с ногами и водворяя рядом какую-нибудь уютную плюшевую игрушку, — у тебя хорошо получается. Расскажи мне про нас… Как будто бы мы вместе…
И Кирочка рассказывала, призывая на помощь всю титаническую мощь своей фантазии — она выдумывала замысловатые приключенческие сюжеты с участием Нетты и скейтбордиста; легко и непринуждённо перемещая их во времени и пространстве, селила в дивно прекрасных краях; в мгновение ока они перевоплощались в бродячего музыканта и красавицу-графиню, в короля и нежную пастушку, в командира космических войск и загадочную инопланетянку — лишь одно оставалось неизменным, всегда и везде, в обрамлении колдовских лесов и на борту сверхсветового звездолёта, при встрече этих двоих охватывала такая великолепная, торжественная, эстетически совершенная страсть, что острая кинжальная грусть — мгновенное озарение — вспыхивала порой в мыслях юной сказочницы или её единственной слушательницы — это невозможно! Этого не будет. Ни с Неттой. Ни с Кирочкой. Никогда-никогда… На свете, наверное, нет мечты более прекрасной и более неосуществимой, чем первая девчоночья мечта о любви.
7
Поступив на первый курс, Кирочка не очень утруждала себя мыслями о том, чем она будет заниматься по окончании университета. Отец часто укорял её за отсутствие конкретных планов.
— Нельзя быть такой беспечной, — увещевал он, — плывя по течению невозможно ничего достичь, ты витаешь в облаках, жизнь в твоих глазах похожа на какой-то лиловый туман, на зыбкий мираж. Но это далеко не так!
Как ни старалась, Кирочка не могла заставить себя жить согласно представлениям своего отца о том, как нужно жить правильно. Она попросту не умела рисовать в своей голове подробный план будущего. Оно всегда представлялось ей не чёткими прямыми парковыми дорожками, а именно лиловым туманом, тихо колышущимся, загадочным, зовущим… Она внутренне была больше согласна со своей матерью. Женщины обладают глубоким интуитивным понятием о мире. Если мужчине непременно нужно что-то знать, то женщине иногда вполне достаточно просто верить.
Это было главное противоречие в Кирочкином сознании: отец учил её, продумав всё наперёд, уверенно идти к намеченной цели, идти прямо, не останавливаясь и не сворачивая, если понадобится — напролом; а мама говорила, что самое важное в жизни всегда устраивается само, и никогда не стоит суетиться, ломиться во все двери и пробивать дорогу лбом, нужно только быть внимательным к тем возможностям, которые предлагает, словно невзначай, сама судьба.
Параллельно с учёбой Кирочка устроилась работать а закусочную. Это было самое обыкновенное заведение быстрого питания, где подают пиццу, багеты, начинённые зеленью, и охлаждённые газированные напитки. Ей выдали форму — брюки с ремешком, стягивающимся на талии, клетчатую рубашку с коротким рукавом и козырёк с крупным изображением логотипа компании. Делать нужно было всё: Кирочка ходила туда-сюда между рядами столиков, протирала их, смахивала крошки и выбрасывала в мусорный бак, стоящий прямо в центре зала, огромное количество бумажной одноразовой посуды.