Спортивного вида чёрненький парень выкрикнул:
— Это же просто внушение!
— Возможно, — согласился доктор. — Но оно работает до сих пор. Многие ли из вас верят в бога? И при этом все вы считаете себя перед ним виноватыми…
— Вот! — поднялся осанистый бородач. — С этого и следовало начинать! Ваше учение — просто возвращение язычества!
Доктор удивился.
— А что вы имеете против язычества? У нас, собственно, свобода совести, нельзя оскорблять любые религиозные воззрения граждан.
— Это хуже язычества! — воскликнул мужчина. — Это сатанизм, настоящее зло!
Доктор вздохнул.
— Видимо, религиозная терпимость для вас невозможна, ведь в догматах вашей веры есть неприятие других учений, — он развёл руками. — Следовательно, вы секта, экстремистская организация.
Мужчина захлебнулся негодованием, обернулся к соседям.
— Ну, вы слышали! А я что говорю!
Доктор рассмеялся.
— Да вы только представьте, как смотрится для атеиста ваше миссионерство. Вы приходили к людям и говорили, что их боги неправильные потому, что их много, а ваш истинный, поскольку кому-то когда-то заявил, что он один!
Бородач воскликнул:
— Но как же быть с чудесами божьими?!
— В вашей священной книге прямо признаётся существование чудес не божьих, — мягко сказал Лозинский. — Вспомните то место, где говорится, как Моисей соревновался в чудесах с египетскими жрецами.
Мужик заревел:
— Всякое чудо не от бога — колдовство! Оно от сатаны!
Лозинский вздохнул.
— Значит, вы нагло узурпировали право определять, какие чудеса от бога? Причём, вас отчего-то не смущает при вашем официальном единобожии существование анти-бога. Поймите, наконец, что ваша концепция добра и зла — просто концепция вашей религии. Одной из многих!
Мужик налился кровью.
— А ваша… ваша… всё равно неправильная! И ваши исследования сатанинские! Мы подали петицию о передаче этого вашего поганого идолища под охрану церкви!
Доктор удивился.
— Разве у церкви есть силы, чтобы что-то охранять? Пожалуйста, с этого момента подробнее.
Мужик молча уселся на место, Лозинский продолжил:
— Ваша реакция на нашу находку настораживает. Вы что-то знаете о ней? Так поделитесь! Пусть эта информация связана с вашими некрасивыми тайнами, например, о сознательном искажении истории… пусть, я готов дать подписку о неразглашении. Мы же просто нашли некий артефакт с письменами, пытаемся понять, что это такое, и вы устраиваете истерику, что-то требуете. Не хотелось напоминать, но всё-таки церковь давно отделена от управления государством.
Мужик глухо проворчал:
— И вы ещё не раз пожалеете об этом! Вы знаете Библию? «Многие знания — многие скорби. Кто умножает мудрость, тот умножает скорбь». Во многом это следует понимать буквально…
Боб тихонько встал и направился на выход. Интересно, конечно, но ему ещё нужно пройтись к краеведческому музею. Оценить подходы, пути отступления, камеры наружного наблюдения — разведка называется. Он решил не затягивать, забрать камни уже этой ночью, пока на них не наложил лапу кто-нибудь посерьёзнее чокнутого учёного.
Глава 4
Наша реальность, Чудоевск.
Дочь Сергея Лозинского, Майя Лозинская влюбилась. Случилось это не впервые, Майя влюблялась регулярно, наверное, по привычке, и влюблённости переносила, не показывая вида. Она всегда была строгой профессорской дочкой, девочкой пай, отличницей, никто ничего не должен был подумать.
Однако её стало тяготить отношение школьных подружек, а после поступления на первый курс Исторического факультета и более откровенные взгляды одногруппниц. Эти мочалки её нагло жалели! Во-первых, за то, что у неё не было парня, а, во-вторых, что она в свои восемнадцать лет оставалась девственницей. Этот роковой рубеж — восемнадцать — был пройден в прошлом году, и уже неотвратимо приближалась старость, целых девятнадцать! Ей очень не хотелось умереть старой девой.
Казалось, что уж Майе это не грозит, она регулярно замечала обращённые на неё говорящие, а то и раздевающие взгляды парней. Не худая и нетолстая, ноги стройные, приличный третий размер, русые волосы до плеч, на лицо симпатичная, выразительные зелёные глаза. Просто мечта! Вот только в положении профессорской дочки, девочки-пай и отличницы, уготована ей судьба несбыточной мечты. А жизнь-то проходит!