— Цыпа-цыпа…
А кто дом подметал?
Правда, веник был для неё великоват, помахивал им Чубо, но Гиочика объясняла ему, как это дело делается.
— Вот так, хорошо. Теперь тут подмети, — говорила она, забравшись на веников хвост. — Ты не думай, что я качаюсь. Мы вместе пол метём.
Чубо частенько бросал дела, подымался на башню, и во дворе хозяйкой оставалась Гиочика.
Как-то вечером мать заметила, что в ведре не осталось ни капли воды. Неужели Гиочика всё выпила, пока Чубо был на башне?
— Не верится, — сказал отец. — Разлила где-нибудь в доме.
Мать искала повсюду, даже в сапогах смотрела, по карманам шарила — сухо. Неужто выпила?
А на другой день Чубо заметил с башни, как ласточки влетают одна за другой в ту Гиочикину дверцу.
Сама же она бегает то в дом, то из дома. Наберёт полный рот воды и поливает цветы во дворе. А ласточки воду в клювах носят, траву поливают.
— Брось ты это, — сказал Чубо. — Дождик с неба польёт.
— С неба?
— Сверху, — пояснил Чубо. — Туча пройдёт над селом. У неё водяные ноги. Это называется — дождь.
Прошёл день, другой. Солнце пригревало, а дождя всё не было.
Но вот как-то Чубо заметил тучку. Вместе с Гиочикой они быстро поднялись на башню, и Чубо закричал во весь голос:
А Гиочика раскрыла дедушкин зонтик, чтоб Туча догадалась, что внизу ждут дождя.
— Ну-ка сбегай, узнай, чего хотят эти дети, — сказала Туча-Тётка своему племяннику — облачку Гаврилке.
— Слушаюсь! — крикнул Гаврилка, покружил над деревней и как бы ненароком подлетел к башне.
Не успел Чубо и глазом моргнуть, как пронырливый Гаврилка зацепил хвостом зонтик и потащил Гиочику в небо.
Всё выше поднимался Гаврилка, а Гиочика глядела вниз. Закружилась у неё голова, всё заплясало в глазах: дома и деревья. Солнце сверкало то справа, то слева, как будто его кидали из стороны в сторону невидимые великаны. Гиочика уж хотела закрыть глаза руками, да вдруг — ой! — вспомнила, что держится за зонтик.
Ласточка Пакица с башни увидела, как летит по небу Гиочика, напугалась, тревогу подняла.
Закружили ласточки вокруг Чубо:
— Ика, бика, а! Есть у тебя платок?
Чубо достал носовой платок, и ласточки, ухватив его за углы, полетели вслед за Гиочикой. Теперь-то уж поймают, если упадёт.
А наглый Гаврилка уносил девочку всё выше, тащил её прямо к себе домой.
Тучка-Тетка открыла небесную дверь, нахмурилась.
— Ух, Гаврилка, — погрозила она пальцем. — Опять дурака валяешь! Только проделки на уме!
Она уж хотела дать Гаврилке хороший подзатыльник, но разглядела девочку и смягчилась. Гиочика ей понравилась. И Тётка погладила кучерявую Гаврилкину голову.
А Гаврилка быстро соорудил небольшую летающую скамеечку, усадил Гиочику.
— Мио, — сказала девочка.
Тут примчались посмотреть на гостью разные тучки-родственницы — та с львиной гривой, та — с петушиным гребнем, эта — с ушами, как у зайца.
— Ай да Гаврилка, — кричали они, — шалопай! Какую девочку нашёл!
Гаврилка сиял и подмигивал.
— Ну, так что тебе надо? — спросила Тучка-Тётка у Гиочики.
— Ири, мири, тио, ду! Траве водицы надо. — И Гиочика сложила ладони ковшиком, поднесла ко рту.
— Эй, Гаврилка! — строго крикнула Тётка. — Глянь в кладовой — полны ли кувшины?
— Слушаюсь! — крикнул Гаврилка и помчался в кладовую.
И вдруг потемнел небесный свод, как будто огромная чёрная птица накрыла мир крыльями. То тут, то там вспыхнули искры.
— Осторожно! — крикнула Тётка. — Не балуй с огнём! А то проснётся Дед-Громовик! Как там кувшины?
— Почти полные! Можно выливать?
— Постой! — крикнула Тётка. — Скажу, когда! Ну что ж, девочка, так и быть, опрокинем кувшины над твоим селом. А ты беги скорее домой. Похоже, этот шалопай разбудил Деда.
Гиочика спрыгнула с летающей скамейки, и тут же её подхватили ласточки.
Быстро опускались они вниз, но до башни было ещё далеко, когда послышалось издали:
— Бу, бу, бу!
Потом ещё громче и страшней:
— Бум! Бум! — как будто падали на землю булыжники.
Проснулся Дед-Громовик:
— Ух, Гаврррииилллка! — рычал он, — рррааазззбббууудддиииллл!
Выставил Дед усы — и небо рассекла молния. Засверкала она, перечёркивая небесный свод. И опрокинулись на землю полные кувшины, хлынул дождь.