Двое полицейских, подхватив ее с двух сторон, помогли ей добраться до двери. Фрезе подставил дружеское плечо шефу. Джудитта еле волочила ноги и все время оборачивалась на Амальди. А тот ковылял к выходу, пытаясь ее догнать. Несмотря на слабость, оба смеялись.
Когда ее сажали в машину, Джудитта вдруг заметила Макса Пескьеру и нахмурилась. Парень состроил жалобную, виноватую гримасу.
– Это он тебя спас, – пробормотал Амальди, усаживаясь рядом с ней.
Джудитта откинулась на сиденье. Почувствовала, как игла входит в вену и внутрь вливается теплая, немного щиплющая жидкость. Потом к лицу ей поднесли респиратор, и сразу навалилась усталость, закружилась голова от притока кислорода. Джудитта шевельнула рукой, и Амальди тут же стиснул ее руку в своей. Она взглянула на него и поняла, что любит.
– Прости, – сказал он.
Или ей просто почудилось?.. Но это не важно. Теперь уже все не важно.
Джудитта отняла от лица респиратор и прошептала:
– Не уходи от меня.
Амальди едва заметно кивнул и прикрыл глаза.
– Ты смирился?
Он наклонился к ней и без тени улыбки коснулся губами ее губ. Потом вернул на место маску и приложил палец к губам.
Джудитта позволила заунывному вою сирены себя убаюкать.
Ее руку Амальди так и не выпустил.
XXXIV
Водитель вскочил в кабину грузовика и повернул ключ в зажигании. По уму, надо бы аккумулятор подзарядить. Но мотор со второй попытки заурчал, закашлял и выплюнул сгусток черного дыма.
– Поехали! – радостно завопил водитель в окошко и махнул напарнику.
Тот еще дверь не успел закрыть, забравшись в кабину, как здоровенный грузовик рванул вперед.
– Торопятся, – сказал Фрезе Максу Пескьере и пристроился в хвост колонны мусоровозов, выходящей из парка на окраине.
На перекрестке все они рассыпались по разным направлениям; каждый сопровождала полицейская машина. Из предосторожности в первый день нормальной жизни мусорщикам обеспечили охрану. Происшествия минувшего месяца оставили след в памяти горожан. Мусорщикам поневоле приходилось опасаться за собственную шкуру.
Но Фрезе был уверен, что этот день станет днем всеобщего ликования. Позевывая, он следовал за машиной номер «135-57» по еще пустынным полутемным улицам.
Водитель огромного мусоровоза ехал быстро, но, не отрываясь от дороги, успевал любовно погладить то слишком жесткий рычаг переключения, который столько раз крыл последними словами, то грязное, потрескавшееся сиденье, то ласково провести подошвами по скользким педалям. Прошел ровно месяц с тех пор, как он в последний раз садился в кабину старого дребезжащего грузовика, и даже не представлял себе, что может так соскучиться по этой груде железа.
– Липучка, ты знаешь, кто это? – лукаво улыбнулся Фрезе сидевшему рядом толстяку.
Макс Пескьера помотал головой. Ему хотелось есть, и он еще с удовольствием повалялся бы в постели, но начальство решило, что этот эскорт тоже входит в программу его перевоспитания. Дядюшка уговорил Фрезе взять его с собой.
– Папаша твоей сисястой зазнобы, – объяснил Фрезе. – Ну, Джудитты, не понимаешь, что ли?
Макс поежился и покраснел.
Фрезе загоготал и хлопнул себя ладонью по толстой короткой ляжке.
Водитель грузовика посматривал на полицейскую машину в зеркало заднего вида. Он сам попросил, чтобы ему выделили участок в старом городе. Хотелось начать со своего дома, с домов своих друзей и знакомых, хотелось, чтобы детишки старого города первыми выбежали поиграть на улицу. Он открыл окно, высунул руку и поприветствовал сопровождающую его машину.
Фрезе помигал ему фарами и два раза посигналил. Они въезжали на территорию старого города.
– А ты молодец, Липучка, – похвалил он. – Хорошо поработал.
Макс благодарно улыбнулся.
– Жаль только, что нельзя тебя в наградные списки включить. Ты вполне это заслужил.
– Спасибо.
– Чего спасибо? Так и есть, заслужил.
– Все равно спасибо.
Фрезе внимательно поглядел на него.
– Вообще-то, я не должен тебе говорить, но уж ладно… Только смотри, – и он грозно нацелил палец в лицо парню, – если кому хоть полслова, я тебе эти крысиные зубы выбью и проглотить заставлю.
Липучка согласно кивнул.
– Ну так вот… был я у мэра.
Макс навострил уши.
– Поставил его в известность… в частном, так сказать, порядке… и о том, что мы выяснили про пожар в приюте… и о завещании…
– А он?
– А чего ему делать, когда я его, как говорится, к стенке припер? То, чего и следовало ожидать, верно?
– Ну да.
– А вот и нет.
– Что, отпирался?